— А… — на выдохе испускаю я и останавливаю себя — Люк хочет, чтобы я как следует поразмыслила. «…Как был уничтожен «старый» мир». Суггесторное внушение действительно эффективное, но я вовремя придала значение этим вселяющим сверхъестественный ужас картинкам. Раз уж их внедряют, потому что кто-то хочет, чтобы мы верили во всемирную, устроенную группой неизвестных радикально настроенных людей, катастрофу, стершую с лица земли многомиллиардное население, значит они неправдивые, или никак не относятся к уничтожению «старого» мира. В таком случае, весьма логично засомневаться, что, вполне вероятно, мир за Дугой не был разрушен?
Стены, кресла, стол и прислонившаяся к нему Кая размываются. Голос Люка, заметившего мой резко поплохевший вид, отдаляется. Мне довольно трудно стоять на ногах, будто они вмиг сделались ватными, а голова кружится, я хватаюсь за что-то, чтобы не упасть, и глубоко вдыхаю. Тошнота желчным катышем подпирает глотку. Секунда — и все становится на свои места; Люк держит меня за руку.
— Кая отведет тебя в комнату отдыха. — говорит он. — Если удастся — поспи немного. Тебе необходимо прилечь.
В спальне с большим облегчением замечаю, что все койки пустуют. В комнате отдыха никого. И почему я удивляюсь, ведь за то время, пока я проходила внушение, ребята, должно быть, пришли в отличное самочувствие и гуляют в Норе. Ну а мне еще предстоит бороться с понемногу надвигающейся усталью. Заменивший мой собственный, беспрерывно звучащий в ушах голос Аарон Селестайн преследует меня, долдоня почти то же, что в суггесторном сне. Талдычащий голос тих, но с каждым последующим словом становится все громче и громче, но я яростно пытаюсь не обращать на него внимание, не прислушиваться и не сосредотачиваться на нем, хотя у меня это скверно получается.
Неощутимая, находящаяся в глубинах неисследованного разума, Аарон Селестайн приказывает уничтожать вредителей. Мы, участники Эксперимента, должны их убивать, потому что бунтари, предатели, изменники и людишки имеющие отличающееся мнение — смертельная угроза общества, непосредственная опасность для каждого человека, желающего прожить долгую и покойную жизнь. И мимовольно, наперекор здравому рассудку, шипящему, что не следует этого делать, почему-то воспринимаю их как: я должна их убивать, чтобы защитить себя от других, расхожих, высказанных, но категорически несхожих с моими, превратных мыслей и демонстративных действий, способных изменить мое сознание и разнести в пух и прах общепринятые, навязанные представления о мироздании. Я должна убивать вредителей… убивать тех, кто вредит мне, сводя на нет мои широко обобщенные понятия и разрушая мой мирок, название которого — самообман.