За соседними столами каждое второе место — пустое. Это означает, что вчера умерло более двухсот ребят. На миг ощущаю опустошающую и неопровержимую уверенность в том, что они никогда больше не займут свои места; для них проверки бесповоротно закончились, как и их короткая жизнь.
Меня распирает от неукротимого гнева. Как можно убивать так много людей одним махом? Почему это затянувшееся кошмарное, безжалостное уничтожение никто не остановит?! С каждым новым испытанием павших становится все больше и больше. Сколько тогда человек останется после Охоты? Пятьдесят? Двадцать? Или десять? Я напрочь отказываюсь верить в то, что проверки созданы с благим намерением. Нет, власть уничтожает голодные рты и миролюбивый народ с определенными намерениями, жаль, что они пока что мне неизвестны. Но я обязательно выясню, в чем состоит злой, кровавый умысел, если выживу, конечно.
Отбыв короткий напряженный обед, мы возвращаемся в теплое, уютное жилище Люка, где чувствую себя почти как дома. Он всячески пытается меня подбодрить, хоть настроение у меня еще, куда ни шло, вопреки неожиданно напавшей нервной трясучке. Мы дурачимся, как безбашенная мелкота, и на недолгий период я вовсе забываю, что ждет меня впереди. У нас даже выпадает три великолепных момента, когда можно смачно и жарко поцеловаться, Люк ведет себя весьма странно, точно бессовестный негодяй, отворачиваясь, когда я пытаюсь чмокнуть его в нежные губы.
— Ну, пожалуйста! — жалостливо хныкаю я, взобравшись на него. — Иначе закусаю.
— Попробуй! — смеется он, перекатываясь на меня.
— Осторожно, — прошу его я, потирая заболевшее место возле сердца, — ты мне кое-что прижал. Со мной что-то не так? Почему ты не хочешь?..
— Ты прекрасна и я тебя люблю, очень-очень. — говорит Люк серьезно. — Но нам нужно еще повременить. Прости, раз огорчаю тебя. И тебе будет весомый повод вернуться с проверки.
— Что, если?..
— Нет, Харпер! Я запрещаю тебе думать о грустном. Устреми взгляд к новым свершениям и к счастливому будущему.
— Оно у нас будет?
— Несомненно. Я тебе обещаю.
Вечер подкрадывается незаметно. Все, кто остался в живых после боев в клетке, скапливаются в Норе, точно как реки втекают в море. Аарон Селестайн, прибывшая в подземное обиталище в сопровождении верных и неотвязных спутников, вот-вот объявит о начале последнего испытания. Я, сосредоточившись, внимательно их слушаю.
Первым берет слово Форд. Он басит недолго, в основном о предстоящем тесте, как о самом важном и решительном этапе подготовок. Он указывает, что настоящие борцы и защитники страны должны пройти все уровни подготовки и лишь после считаться полноправными заступниками.