— Иван Иванович, — вежливо сказал он. — Каждый, конечно, понимает, что уборка — дело сезонное, но штукари из райотдела пристали ко мне как банный лист. Подай им народну дружину — и вся недолга…
Анискин к столу подошел осторожно и деликатно, говорил ровным и спокойным голосом, ничего от Ивана Ивановича не требовал, и председатель вдруг расстегнул на вороте клетчатой рубахи две пуговицы и от этого вздохнул облегченно, как лошадь, с которой сняли седло. Иван Иванович увидел и понял, что на дворе всего седьмой час, что много дел уже сделано и что можно вытереть пот с черного от загара лица. И он вытер пот, и улыбнулся, и вдруг, кашлянув по-анискински, важно посмотрел на районного представителя.
— Какие же меры вы собираетесь принять, Федор Иванович, для создания дружины? — спросил Иван Иванович.
— А такие меры, что создам дружину! — ответил Анискин и тоже посмотрел на районного представителя, мужчину молодого и красивенького. — Есть мнение, Иван Иванович, такую дружину создать, чтоб на весь район…
После этого Анискин сел на стул возле председательского стола и насовсем повернулся к районному представителю.
Увидев это, председатель замигал обоими глазами, парторг скривился, словно у него болел зуб, но участковый и бровью не повел.
— Юрий Венедиктович, — вкрадчиво сказал Анискин, — я вас, конечно, уважаю за то, что вы председатель ДОСААФ, но вопросик к вам имеется…
— Пожалуйста, товарищ участковый, — довольно бойко ответил уполномоченный, но глазами вильнул и прибледнел немножко. — Со временем у меня плохо, товарищ Анискин, но… спрашивайте.
Однако участковый не торопился. Он сначала посмотрел за окошко, где под тихой машиной ползал на карачках шофер Павел Косой, потом послушал, как затихающе стрекочет у околицы трактор «Беларусь», увозящий женщин на поля, и уж затем коротко взглянул на районного уполномоченного — на длинные ноги в серых брюках, на толстый узел галстука и на черные блестящие волосы.
— Времени у вас, Юрий Венедиктович, конечно, нет! — протяжно сказал Анискин. — Откуда же у вас будет время, ежели у вас, Юрий Венедиктович, четыре раза на год отпуск? Вы ведь, гражданин хороший, один раз в год на южные курорты ездите да три раза на наши, на северные — посевная, покос и уборка… Это как так?
Секунды три в кабинете стояла тишина. Потом уполномоченный чуточку приподнялся со стула, бледнея красивым лицом, замер, а затем стремительно вскочил.
— Я сообщу о вашем поведении в райком! — суетливо выкрикнул он. — Я поставлю вопрос на райкоме! Вы не лично меня подвергаете клевете, а райком, его решения… Я немедленно еду в район!