В этот момент на кухню врывается Тай в своем неизменном килте и, как всегда, вносит оживление, чему я очень рада: Коннор отвлекается от моих ляжек.
– Сан! – орет Тай во всю глотку. – Где же ты, солнце мое! – Заметив изящную азиатку, одетую библиотекаршей с плеткой в руках, он падает на колени и начинает петь «Ты мое солнце»[7] с жутким шотландским акцентом.
Сан заливается краской, аудитория взрывается аплодисментами. Несмотря на свое жуткое настроение, не могу не улыбнуться. Нет, это мило, хоть и ужасно. Тут Коннор хватает меня за талию и снова что-то бубнит в ухо, и мне уже не до улыбок.
– Кто бы мог подумать, что они трахаются? Какая странная парочка. – От неожиданности я отшатываюсь от него, но он не замечает. – Тай сказал, эта тихоня та еще штучка.
Что? Кто этот парень? Нет, пьяный Коннор мне совсем не нравится.
Начинаю жалеть, что пришла на вечеринку. План утопить печали в вине срочно трансформируется в план побега от Коннора. Но сначала я должна увидеть Эштона. Хотя бы на минутку.
– А где Эштон? – спрашиваю я. По-моему, это вполне себе безобидный вопрос.
– Не знаю… где-то здесь. – Коннор делает еще один глоток, и пиво капает из кружки на костюм Бэтмана. – Или наверху трахает кого-нибудь.
Стараюсь сохранять спокойствие, но одна мысль, что Эштон занимается с кем-то в постели тем, что он проделывал со мной, заставляет меня холодеть от ужаса. Надеюсь, Коннор ничего не замечает.
– Понятно, – говорю я упавшим голосом. Это подозрительно. Черт!
Однако зря я беспокоюсь, что Коннор о чем-то догадается. В данный момент он полностью поглощен исключительно моей персоной, вернее, моим телом. Пялится мне на грудь. Жаль, что блузка у меня такая откровенная. Коварная Риган утром срезала все верхние пуговицы, так что прикрыться мне нечем.
– Ливи, ты такая сексуальная! Как же мне с тобой повезло! – Он наваливается на меня всей тяжестью, чуть ли не падает на меня, и прижимает к стене. – Ты такая милая и чистая. Само совершенство. И ты только моя. – Его рот прижимается к моему горлу. – Иногда я хочу… – Он прижимается еще плотнее, и я чувствую его затвердевшую плоть у своего бедра. (Моя теория про Коннора-гея оказалась несостоятельной.) Его рука опускается в вырез блузки и начинает тискать грудь, словно это антистрессовый мячик – грубо и ничуть не возбуждающе.
Думаю, сколько текилы не выпей, тут не поможет.
– Мне нужно в туалет, – бормочу я, выскальзываю из его рук и бегу из кухни. Хватит с меня. Не хочу, чтобы Коннор был рядом. Хочу поскорее прибежать домой, принять душ и забыть о том, что сейчас было.