– Вот именно, что «Ой!». Мне ведь тоже не просто. Так что очень тебя прошу – постарайся без провокаций.
– Прости, прости! – я обхватила его за шею и чмокнула в щёку, потом резко отпрянула, сжавшись в комочек. – Я опять, да? Снова тебя провоцирую?
Тяжело вздохнув, Эдвард взял меня в охапку и затащил к себе на колени. Ну, просто «дежа-вю»! Я скоро превращусь в истеричку, только чтобы он сажал меня к себе на колени и утешал! Крепко обняв меня, он потёрся щекой о мои волосы.
– Я совсем тебя запутал, верно? Я и сам уже запутался. Я хочу, чтобы всё было… правильно. Как положено. Но я сам в растерянности. Раньше таких проблем у меня не возникало. И поэтому мне тоже сложно. С одной стороны – я безумно хочу тебя. С другой – ты совсем ещё ребёнок. И не спорь! – видя, как я вскинула голову, готовая возразить ему, он легонько прижал палец к моим губам. – Я прекрасно знаю все твои возражения. Но пока не будет доказано обратное – для меня ты ещё маленькая девочка!
Я снова взвилась, и он тут же исправился.
– Ладно-ладно, юная девушка. Но «юная» здесь – ключевое слово. И для меня очень важно сберечь тебя. Понимаешь?
– Всё это так старомодно. Я видела в кино – девушки моего возраста уже вовсю целуются! Чем я хуже?
– Ты ничем не хуже. Ты лучше! Но мы снова начали старый спор. Я не думаю, что он приведёт нас к чему-то новому.
– Но объясни мне, что такого страшного в простом поцелуе?
– Уверяю тебя, наш поцелуй простым не будет. Энжи, малышка моя дорогая, пойми же меня, наконец! Тебе всего пятнадцать, и если я сейчас поцелую тебя, то буду считать себя самым настоящим педофилом!
– Господи, какие жуткие тараканы бродят в твоей голове! Где ты этого набрался вообще? Поцелуй семнадцатилетнего парня и пятнадцатилетней девушки никакого отношения к этому ужасу не имеет. Никаким боком! Да-да, я знаю, сколько тебе лет, мы это уже обсуждали и не раз!
Я остановилась, закрыла глаза, и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и не перейти на крик. Это ж надо, какие мысли засели ему в голову! Так вот что сдерживало его всё это время! Насмотрелся криминальной хроники. Но если для него это настолько серьёзно, то, пожалуй, не стоит больше наседать. Раз для него это такая больная тема… Я сделала ещё один глубокий вдох и, открыв глаза, взглянула на Эдварда. Печаль в его глазах резанула меня по сердцу. Зачем я с ним так? Ведь всё было так замечательно, нам было весело, зачем же я снова ввязалась в спор, который причиняет нам обоим только боль? Какая же я эгоистка!