– Почему ты не обратилась за помощью?
– К кому? Почти все, кого я знала, были заговорщиками. Да и кто бы мне поверил? Шкатулка оставалась у дяди, если бы я нашлась, меня бы первым делом доставили к нему. А если нет, то попытались бы использовать, чтобы навредить семье. У нас немало врагов.
– Разве тебе не хотелось отомстить?
– Мне хотелось, чтобы ничего этого не было. Узнай кто-нибудь о заговоре, пострадал бы не только дядя. Все, кто носит фамилию Коварэн, оказались бы под подозрением. А еще у него было много сообщников, я даже представить не могу, сколько всего. Никто бы мне и слова сказать не позволил.
– Я вижу, романы все-таки пошли на пользу.
Тари улыбнулась и потерлась щекой о его плечо.
– Шкатулка, которую ты прячешь в нижнем ящике, – та самая?
Она кивнула.
– Значит, теперь у тебя есть доказательства.
– Наверное. Я так и не смогла открыть крышку. Но я не хочу мстить! Дану, я не хочу! Пожалуйста, пообещайте, что не заставите меня!
– Разве я могу вас заставить, принцесса?
Она подняла на него чуть слезящиеся глаза, впервые осознав, какое оружие вложила ему в руки. Но он должен был знать!
– Вы можете, вы все можете. Но, пожалуйста, не надо.
***
Тари ждала ответа, а Гергосу казалось, что он пьян. Заговор, план отравить рисса – он даже надеяться на подобное не смел! Воображал, будто Тари сбежала из-за какого-нибудь стыдного секрета, возможно, Коварэну пришлось согласиться на ее неравный брак с Варелли Прусто из-за карточного долга или нечестной игры с ценными бумагами. Но заговор? Отравление? И правда, попахивает дешевыми романами.
– Я никому не расскажу, – пообещал он.
Тари тут же кивнула, но облегчение на ее личике быстро сменилось еще большим беспокойством.
– Есть еще кое-что, – совсем тихо сказала она, а потом вздохнула, собираясь с духом. – Я убила человека.
– Когда?
– Весной, когда дядя похитил меня и увез в поместье Прусто. Перед тем, как вы нашли меня.
– Кто это был?
– Я не знаю, – она снова вздохнула с самым несчастным видом, – один из охранников. Он застукал меня, когда я крала шкатулку и...
– Все в порядке, – Гергос прижал ее голову к своему плечу, снова погладил. – Он работал на Коварэна и мог рассказать ему.
– Он не собирался рассказывать, – едва слышно прошептала Тари.
Что-то кольнуло, слабое подозрение, неприятная, режущая мысль, но Гергос постарался отогнать ее от себя.
– Это была случайность?
– Наверное. Он пришел, чтобы украсть золотую статуэтку, а нашел меня. Он закрыл дверь на ключ, я не могла сбежать.
Приходилось сильно напрягать слух, чтобы разобрать отдельные слова, Тари уже даже не шептала, она просто шевелила губами, и Гергос ловил сказанное в шелесте ее дыхания.