А перед самым обедом ей принесли первое платье. И это не было платьем. То есть было, но не совсем. Под разрезанной спереди до самого пояса юбкой скрывались милые шаровары, верх был свободным – рубаха с длинными широкими рукавами и короткая безрукавочка, чуть стянутая спереди шнуровкой. Это ужасно походило на то, что носили благородные юноши в Нашарате, и Тари пришла от нового костюма в неописуемый восторг. Переодевшись, она сделала несколько кругов по комнате – платье ничуть не стесняло движений.
Услышав шаги за дверью, Тари, не дожидаясь, выскочила в коридор и едва не повисла на шее у Гергоса – удержалась, спрятала руки за спиной, но все равно продолжила глупо улыбаться.
– Спасибо, дану!
– За что? – удивился тот.
– За платье! Можно, я буду носить именно такие?
– Только такие? Разве вам не хочется разнообразия?
Тари поморщилась.
– Но обычные платья такие неудобные!
Гергос усмехнулся:
– Вы хотите сказать «обычные тобрагонские платья»? Дитя мое, вы теперь в Анкъере, а анкъерские женщины предпочитают одеваться так, чтобы легко можно было вскочить в седло или взобраться по крутой лестнице.
– А анкъерские мужчины?
Сам Гергос не торопился переодеваться в новую одежду. На нем был тот же изумрудно-зеленый камзол, что и в день, когда Ри попытался его ограбить.
– Вы увидите, разница между женскими и мужскими костюмами не так велика. Может быть, теперь вы желаете взглянуть на принесенные Кармитой эскизы?
Тари желала и взглянула. И пришла к выводу, что сможет пережить расставание с так полюбившимся ей костюмом пажа.
А потом наступило время обеда и лекций.
– Тари, постарайтесь держать спину прямо и не ставить локти на стол.
– Тари, не забывайте про нож.
– Тари, я предложил тост, вам следует хотя бы для приличия отпить чуть-чуть из своего бокала.
– Тари...
– Ну что еще?!
Гергос отложил салфетку, за которую взялся всего мгновение назад.
– Я хотел спросить, не устали ли вы и не желаете ли прогуляться после обеда по парку.
– О... – Тари виновато потупилась. – Спасибо, с радостью.
С костылем она теперь передвигалась ничуть не медленнее, чем до ранения, и даже могла наступать на больную ногу, хоть это и было неприятно. Атолас советовал не беспокоить некоторое время рану, чтобы успела нарасти новая кожа. При расставании он выдал Тари склянку с мазью – очень похожей на ту, которой смазывал рану доктор Рафаль, только эта пахла похуже. А еще капитан, убедившись, что Гергоса нет рядом, наклонился и очень серьезно посмотрел Тари в глаза:
– Это ведь не ожог от лампы, – сказал он, понизив голос. – Я видел такие раны, жабья пупырышка. Их оставляют плохие люди. Так что, мой тебе совет, отомсти и постарайся больше не попадаться.