и расстрелять. Даже сегодня он не позвал его, Мустафу, на совещание, а пригласил Джуру. Поэтому, увидев Джуру, он решительно направился в его сторону.
«Ну, что сказал хозяин?» – задал вопрос Мустафа. Джура для солидности помолчал.
«Дает тебе шанс оправдаться перед ним. Готовится акт, сразу после пятничной молитвы, на базаре будет много народу, тебе нужно будет подогнать арбу с арбузами, якобы для продажи, к тебе подойдет смертник с поясом, дождись его и обменяйся ничего не значащим приветствием, в котором будет слово, а затем уходи, ну, дальше…»
Мустафа радостно заулыбался: значит, простил, раз не отправил на смерть, но Джуре ничего не сказал. «Скажи, а какое слово?» – «Ну это ты узнаешь от самого Ибрагим-хана позже, я тоже не знаю».
В пятницу на базарной площади собралось много народу, здесь были активисты новой власти, принесенной на штыках русских, русские солдаты, меняющие сапоги на табак, водку и анашу, женщины, делающие покупки к обеду, дети, бесцельно бродящие между прилавками и клянчащие еду. Мустафа подогнал арбу, запряженную старым ослом, груженую доверху арбузами и стал ждать шахида (смертника), но никто не подходил к нему. Его арбу окружила большая группа русских солдат, которая на ломаном фарси, спрашивала сколько стоит арбуз, и тут он увидел его, стоящего далеко-далеко, почти у входа на рынок. Джура смотрел на Мустафу и улыбался, Мустафа по губам прочитал то слово, то слово, которое должен был сказать смертник, и понял, что смертник он. Джура высоко поднял руку и нажал на кнопку, раздался оглушительный взрыв, арбузы, начиненные взрывчаткой и железной начинкой, сделали свое дело, десятки убитых и сотни раненых, красный сок арбузной мякоти вперемешку с кусками окровавленного мяса разлетелся в разные стороны, крик ужаса и стоны раненых, вопли детей и улыбка зверя, имя которому Джура.
Мокей прочно обосновался на новом месте, его бизнес процветал, чему в немалой степени способствовал общий бардак в стране, так называемая «дерьмократия» привела многих к разорению и голоду. Самой популярной профессией стала челночная торговля, челноки – люди с громадными баулами – шатались по стране или выезжали за границу, скупая дефицит, которым торговали через сеть кооперативных магазинов, теперь можно было купить все, но у людей не было денег. Десантники и спецназовцы, покинувшие Афганистан, прочно подсевшие на иглу, быстро пополняли ряды мокеевских боевиков. Кузьмичу удалось стать депутатом, и он умело прикрывал сверху свои филиалы, продажная милиция, открытые границы, приватизационный балаган и слабый политик, демагог Горбачев все больше и больше подталкивали страну к краху. Запад торжествовал, сбылась вековая мечта, СССР все ближе и ближе приближался к черте развала. Республики Прибалтики, Грузия, а затем Таджикистан и Узбекистан стали требовать большей самостоятельности, и если в Прибалтике и Грузии удалось как-то навести порядок силой оружия, то в Таджикистане начался вооруженный бунт.