Остановился Джура у араба, которого звали альФарух, тот был из Палестины, учился в сельхозакадемии и остался на практике в Дагестане. Аль-Фарух давно был членом ХАМАСа6, он свел Джуру с нужными ему людьми, и Джура ознакомил их с планом операции. Все было задумано таким образом, что Кузьмич не мог отказаться от заманчивого предложения, но, если он, получив солидный аванс, мог начать игру по своим правилам и пойти на предательство, должна была наступить расплата. Вскоре Кузьмич получил информацию, что какой-то «безбашенный» майор реализует три машины оружия и боеприпасов и ищет надежного покупателя из числа посредников между боевиками и федералами. Люди аль-Фаруха должны были дать Кузьмичу наводку, куда следовало доставить оружие, расчет осуществлялся на месте. Кузьмич живо откликнулся на это предложение и решил встретиться с майором. Правда, у майора было условие, в целях конспирации Кузьмич должен был явиться на встречу один: «Чем меньше людей, тем меньше свидетелей сделки». Встреча происходила в одном из высокогорных аулов, майор сидел за столом и доедал кусок баранины, когда в комнату зашел Кузьмич, кроме майора никого не было, и тот указал ему место за столом. Кузьмич уселся, и на столе появилась водка.
«Ну что, по православному обычаю, вдарим по маленькой. Майор разлил водку по кружкам и подвинул Кузьмичу тарелку с бараниной». Кузьмич чокнулся с майором и залпом опрокинул водку в рот, потом они разговорились, и майор поведал, что он привез оружие в часть, а части той уже больше нет, постреляли хлопцев, а те, кто выжил, были расформированы по другим подразделениям, возвращаться с таким прямо сказать неприятным грузом очень не хочется, того и гляди, боевики насядут да и убьют, а вот деньжатами разжиться было бы весьма кстати, уж больно хорошую дачку присмотрел майор в теплом краю. Кузьмич понимающе закивал, подсчитывая, сколько отвалить майору и сколько можно получить за груз. «Только этим шакалам больше продавать не буду, ишь, гады, наших пацанов, да из нашего же оружия, да ни за что, тут вот менты в районе интересовались, да и казачки, вот им и сплавлю».
Так думал Кузьмич, а в это время майор подливал и подливал ему в кружку. Кузьмич пить умел, но и он почувствовал, как накатывает на него сонливость, как деревенеют ноги и отступает сознание. Утром, когда Кузьмич проснулся, в доме уже никого не было, он плохо помнил, о какой сумме шла речь, где он должен получить груз, но точно помнил, что сделку заключил и по рукам они ударили.
Джура добрался до дома аль– Фаруха и сообщил, что сделка заключена. «Теперь смотри в оба, через несколько дней пошли человека, якобы от боевиков. Пусть скажет, что с оружием плохо и, если Кузьмич или кто другой поможет, денег отвалим – не пожалеет, а сам следи, куда Кузьмич подастся, чует мое сердце, что надуть он нас хочет. Аллах велик, мы его помыслами сильны. Если выясним не честную игру этого уруса – уничтожим».