«А что, дочка твоя дома?» – спросил Хабиб, жадно зыркая глазами по убранству дома Мокея, он сразу оценил коляску Мокея с электроприводом, такая коляска денег стоит, а где деньги взяли, на то, что Зинка у него получает, такую дорогую вещь не купишь, может, у Мокея какой-то занак остался, или их дочка заработала, а чем эти русские джалябки зарабатывают? Хабиб еще раз осмотрел скромное убранство Мокея, ничего-то у них нет, и мебель допотопная, и телевизор старенький, и дочка дура, была бы попокладистей – в золоте бы купалась. Сколько раз Хабиб к ней подкатывал – нет, не уступила, мол, отец против, и подарки его возвращала, а отец только мычит и головой вертит, и чего его тогда не пришили совсем, для чего жить оставили этот мычащий обрубок. Ну да ладно, вот в Турцию съездит, там ее быстро бабой сделают, а потом и я ей посочувствую. Надо только, чтобы одна поехала, без Зинки, а то Зинка – баба пробивная, всех турецких ловеласов знает и всю малину испортит.
«Тут, Зина, такой расклад получается: надо за товаром съездить, а поставщик, с которым ты якшалась, заболел и от дел отошел, я человека нового нашел, а он по-русски ни бум-бум, да еще и договор надо подписать, что по-турецки составлен, а ты по-турецки ни черта не понимаешь. Я и подумал, может, твоя Татьяна поедет, с языком она дружит, бумаги прочитать сумеет, а если что, я с ней на связи, договор подпишет и товар доставит, да и заработает, а ты уж тут в палатке покрутишься, да за мужем присмотришь. Как думаешь?»
«Да ты что, Хабибуло Усманович, девке учиться надо, какая из нее торговка, да и боязно мне ее одну в Турцию отправлять, девка молодая, красивая, а какая публика там, сам знаешь. А ты сам-то чего не поедешь?»
«Не могу я, тут дел невпроворот, Тезиковку-то закрывают и палатки все снести хотят, я часть магазинов отстоял и теперь их на новое место в Янгиабад перевожу, да и в другие места в городе, твою палатку тоже снесут, и учти, товара не будет, я твои остатки по другим палаткам раскидаю, а ты без работы останешься, так что подумай».
Зинка задумалась: «Может, все же нам вместе на первый раз, а, Хабибуло Усманович?» —
«Нет, не получается, ты здесь должна будешь торговую точку обустроить, чтобы в ней новую партию товара принять. Думай, Зина, думай, поговори с дочкой и ответ твой мне нужен завтра, ты все поняла».
Хабиб тяжело поднялся из-за стола и пошел к выходу. Вечером состоялся семейный совет. Зинка и Татьяна решали, ехать или нет в Турцию Татьяне, а Мокей мычал и либо кивал, либо отрицательно мотал головой. Нужно было принимать предложение Хабиба, ведь действительно рынок закрывают и, если не завести новую партию товара, Зинка останется без работы, открывать новую палатку для нереализованного ширпотреба Хабиб не станет, просто уценит его до минимума и реализует еще до сноса магазина. Главное, что останавливало в принятии решения – это то, что Татьяна должна ехать одна.