– Да, и нам дали полномочия задействовать «Дельту». Они готовы к выезду.
– «Дельта» – это люди с автоматами, в противогазах и… э-э… так далее?
– Ты начинаешь разбираться в таких вещах, Смит, – улыбнулся Бьёрн и заметил, что Виллер снова взглянул на часы. – Беспокоишься, Андерс?
– Наверное, надо позвонить Харри.
– Давай.
Часы показывали девять, и Катрина только что отпустила следственную группу из зала заседаний. Она собирала бумаги, как вдруг заметила в дверях мужчину.
– Ну, Смит? – сказала она. – Интересный день или как? Чем вы там, в подвале, занимаетесь?
– Пытаемся найти Харри.
– Он еще не появился?
– И не отвечает на звонки.
– Должно быть, сидит в больнице, там нельзя держать телефоны включенными. Говорят, что они могут помешать аппаратам и оборудованию, но это наверняка такая же чушь, как и то, что они могут помешать навигационному оборудованию самолета.
Она заметила, что Смит ее не слушает, а смотрит куда-то ей за спину.
Она повернулась и увидела, что на экране по-прежнему находится фотография с подключенного к нему компьютера. Фотография из бара «Ревность».
– Я знаю, – сказала она. – Не слишком красиво.
Смит покачал головой, как сомнамбула, не отводя взгляда от экрана.
– С вами все в порядке, Смит?
– Нет, – медленно произнес он. – Я не в порядке. Я не выношу крови, я не выношу насилия, и я не уверен, смогу ли я и дальше смотреть на страдания. Этот человек… Валентин Йертсен, он… я психолог, а он – случай в практике, к которому я пытаюсь относиться как профессионал, но мне кажется, что я его ненавижу.
– Никто из нас настолько не профессионален, Смит, и я бы не стала беспокоиться, если бы испытывала немного ненависти. Разве не приятно чувствовать, что тебе есть кого ненавидеть, как говорит Харри.
– Харри так говорит?
– Да. Или «Raga Rockers»[40]. Или… Вы хотели что-то спросить?
– Я разговаривал с Моной До из «ВГ».
– Вот еще один человек, которого мы можем ненавидеть. Чего она хотела?
– Это я позвонил ей.
Катрина перестала собирать бумаги.
– Я рассказал ей, при каких условиях смогу дать интервью о Валентине Йертсене, – объяснил Смит. – При условии, что я буду говорить в общих чертах и ни словом не упомяну о расследовании. Это будет так называемый подкаст, радиопрограмма, где…
– Я знаю, что такое подкаст, Смит.
– В общем, тогда они не смогут меня неверно процитировать. То, что я скажу, то и прозвучит. Вы мне разрешаете?
Катрина задумалась.
– Мой первый вопрос: почему?
– Потому что люди напуганы. Моя жена напугана, мои дети напуганы, соседи и родители других детей в школе напуганы. И тогда я, как ученый, работающий в этой сфере, несу ответственность за то, чтобы они стали бояться немного меньше.