– Сегодня люди рано стали собираться.
– Все из-за аллигаторских сосисок, – сказал Эйстейн, указывая на длинные копченые сосиски, висевшие над стойкой. – Первую неделю люди приходили из любопытства, но теперь те же клиенты возвращаются, чтобы получить еще. Может быть, нам поменять название на «Аллигатор Джо», «Болотце» или…
– «Ревность» нормально.
– Хорошо-хорошо, просто пытаюсь быть прогрессивным. Кто-нибудь украдет эту идею.
– К тому времени у нас появится новая.
Харри поставил джезву на плиту и повернулся, когда в дверь вошел знакомый человек.
Харри сложил руки на груди, наблюдая, как тот стряхивает снег с ног и идет по помещению.
– Что-то не так? – спросил Эйстейн.
– Не думаю, – ответил Харри. – Проследи, чтобы кофе не закипел.
– Ох уж эти твои турецкие штучки!
Харри обогнул стойку и подошел к мужчине, расстегнувшему пальто, чтобы немного остыть.
– Холе, – сказал тот.
– Бернтсен, – ответил Харри.
– У меня для тебя кое-что есть.
– С чего бы это?
Трульс Бернтсен засмеялся, пофыркивая:
– А ты не хочешь знать, что это?
– Только если меня удовлетворит ответ на первый вопрос.
Харри видел, что Трульс Бернтсен попытался безразлично улыбнуться, но ему не удалось, и вместо этого он сглотнул. А красный цвет на его исчерченной шрамами роже мог, конечно, появиться от мороза на улице.
– Ты дурак, Холе, но однажды ты спас мне жизнь.
– Не заставляй меня пожалеть об этом. Выкладывай.
Бернтсен вытащил папку с документами из внутреннего кармана пальто.
– Лемми… я хочу сказать, Ленни Хелл. Ты увидишь, что у него были контакты как с Элисой Хермансен, так и с Эвой Долмен.
– И что? – Харри посмотрел на перетянутую резинкой желтую папку для бумаг, которую ему протягивал Трульс Бернтсен. – Почему ты не пошел с этим к Братт?
– Потому что она, в отличие от тебя, должна думать о карьере и ей надо пойти с этим к Микаэлю.
– Ну и?..
– На следующей неделе Микаэль вступает в должность министра. Ему не нужны никакие сложности при переходе.
Харри посмотрел на Трульса Бернтсена. Он давно понял, что Бернтсен не так глуп, как могло показаться.
– Ты считаешь, он не захочет возвращаться к этому делу?
Бернтсен пожал плечами:
– Дело вампириста чуть было не вставило палки в колеса Микаэлю. Но в итоге оказалось одной из его самых больших побед. Он не захочет испортить эту картину, нет.
– Мм… Ты даешь мне эти бумаги, так как боишься, что в противном случае они окажутся в ящике стола в офисе начальника полиции.
– Я боюсь, что они окажутся в машине для уничтожения бумаг, Холе.
– Хорошо. Но ты так и не ответил на мой вопрос. Почему?