– Чего он хотел?
– Он прислал нам фотографию лужи крови и попросил определить количество крови в ней. Он сказал, что вы делали это на основании фотографии с места преступления, и он полагает, что мы, те, кто бывает на местах несчастных случаев, тоже имеем опыт в таких делах. Мне пришлось его разочаровать, разумеется.
– Интересно, – сказал Стеффенс, стряхивая с плеча волосок. Он не считал ускорившееся выпадение волос признаком увядания, наоборот – признаком расцвета, мобилизации, признаком того, что он избавляется от всего непригодного для использования. – А почему он не спросил меня напрямую?
– Наверное, он не думал, что главврач работает посреди ночи. А дело у него, кажется, было срочным.
– Вот как. Он сообщил, для чего ему это надо?
– Сказал, что работает над чем-то.
– Фотография у вас?
– Вот. – Водитель «скорой» достал мобильный телефон и показал главврачу MMS-сообщение.
Стеффенс бросил взгляд на фотографию лужи крови на деревянном полу. Рядом с ней лежала линейка.
– Полтора литра, – определил Стеффенс. – Совершенно точно. Можете позвонить ему. – Он сделал малюсенький глоток из чашки. – Преподаватель, работающий посреди ночи… до чего докатился этот мир?
Водитель «скорой» усмехнулся:
– То же самое можно сказать и о вас, Стеффенс.
– Что? – спросил главврач и освободил место у кофейника второму мужчине.
– Каждая вторая ночь, Стеффенс. Что вы, собственно говоря, здесь делаете?
– Принимаю тяжелораненых пациентов.
– Я знаю, но почему? Вы работаете на полную ставку главным врачом в гематологии и все равно берете дополнительные дежурства здесь, в травматологии. Это не совсем обычно.
– А кому нужно обычное? Человек больше всего хочет быть там, где он может принести пользу, или не так?
– Значит, у вас нет семьи, которой хотелось бы, чтобы вы иногда бывали дома?
– Нет, но у меня есть коллеги, чьи семьи не хотят, чтобы они находились дома.
– Хе-хе… Но я вижу у вас обручальное кольцо.
– А я вижу у вас кровь на рукаве куртки, Хансен. Вы привезли кого-то с кровотечением?
– Да. Вы в разводе?
– Вдовец. – Стеффенс сделал еще один глоток из чашки. – Пациент мужчина или женщина? Старый или молодой?
– Женщина лет тридцати. А почему вы спрашиваете?
– Просто интересно. Где она сейчас?
– Да? – прошептал Бьёрн Хольм.
– Это Харри. Ты уже лег спать?
– Сейчас два часа ночи, как ты думаешь?
– После Валентина на полу кабинета осталось около полутора литров крови.
– И что?
– Это простая математика. Он слишком много весил.
Харри услышал скрип кровати и шуршание постельного белья о телефонную трубку, а потом вновь раздался шепот Бьёрна: