понял, каким должно быть первое правило.
Улыбнувшись, он опустил руку и вновь обратил взгляд на лист бумаги в
печатной машинке. В голове промелькнула некая мысль: смутная и
расплывчатая, но определенно верная. Улыбка исчезла с его губ, и Себастьян,
вдруг встрепенувшись, выпрямился в кресле.
Не до конца сознавая, что делает, он положил руки на клавиатуру и быстрыми
чеканными ударами напечатал первое предложение. Поразмышляв секунду, с
неторопливой решимостью, написал второе. Затем еще одно. Медленно, из
самых глубин души, появился слабый проблеск надежды.
Спустившись в библиотеку, Дейзи обнаружила, что Себастьян явился раньше и
уже трудился не покладая рук. С бешеной скоростью он отбивал на печатной
машинке слова, и Дейзи замешкалась в дверях, сомневаясь, входить ли, ибо не
хотела его отвлечь.
С этого места ей хорошо было видно лицо Эвермора. Хотя брови его были
сосредоточенно сдвинуты, печатая, он едва заметно улыбался, и Дейзи ощутила
чувство глубокого удовлетворения. Впервые со дня их встречи, он выглядел
довольным. Будучи писателем, она поняла, что это значит. Работа спорилась.
Она уже было хотела уйти, но вновь замерла при звуках его голоса.
– И куда это вы решили улизнуть? – не отрываясь от своего занятия, спросил
он.
– Не хотела мешать вашему приступу творчества.
– Хм, по мне, звучит, как отговорка.
Перестав печатать, он окинул ее притворно суровым взглядом, постукивая
указательным пальцем по верхушке печатной машинки.
– Если уж я вынужден работать, то и вам придется.
– Это и есть первое правило?
– Нет, цветочек. – Показная строгость исчезла без следа. Его взор прошествовал
вниз по ее телу и вернулся назад к лицу так медленно, что почти смахивал на
ласку. – Я приберегу свои правила для более важных вещей.
По спине Дейзи пробежала дрожь, восхитительная дрожь предвкушения. Дабы
не выдать себя, она притворилась оскорбленной.
– Полагаете, убедиться в том, что я пишу свою книгу, – неважно? – спросила
она, входя в библиотеку и направляясь к своему столу.
– Такого я не говорил, – возразил Себастьян, когда она уселась напротив. Он
наклонился ближе, грудью задев верх печатной машинки. – Но в этой игре, есть
вещи, для меня более ценные, нежели ваша книга.
– Что же это?
Он рассмеялся.
– Поживем – увидим.
Следующие две недели Дейзи только и оставалось, что ждать и гадать, но она
была рада видеть, что ее возмутительная игра, по всей видимости, все же
оказала на графа желаемое действие.
Себастьян ясно дал понять тетушке и слугам, чтобы те не беспокоили их за
работой. Закрыв двери и исключив всяческое вмешательство, они каждое утро и