Подле на полу примостился кожаный портфель.
Себастьян в ужасе воззрился на этот портфель. Что если Гарри хочет, чтобы он
прочитал ее роман и дал рецензию? Его издатель обладал извращенным
чувством юмора. Вполне в духе Гарри притвориться, что собирается
опубликовать эту девчонку, и шантажом заставить Себастьяна прочитать
восемьсот страниц плохой прозы, прежде чем объявить, что это все шутка. Или
же – еще более тошнотворная перспектива – может, она и впрямь хороша и
Гарри действительно намерен издать ее книгу, и ему на самом деле требуется
его рецензия.
В любом случае, Себастьяну это было неинтересно. Стараясь не выдать видом
своего мрачного настроения, с наклеенной на лицо улыбкой он вошел в
гостиную.
− Мисс Меррик, какая приятная неожиданность.
Дейзи поднялась с софы, пока граф шел через комнату, чтобы поприветствовать
ее, и ответила на его поклон реверансом:
− Лорд Эвермор.
Взглянув на часы на каминной доске, Себастьян заметил, что уже без четверти
пять. Невзирая на то что с ее стороны было неподобающе без сопровождения
наносить визит холостяку, джентльмену в данных обстоятельствах
приличествовало предложить чай. Однако вежливость Себастьяна не
простиралась столь далеко.
− Мой дворецкий передал, что вы здесь по просьбе лорда Марлоу?
− Да. Сегодня виконт отбыл из Лондона в Торки. Там он со своей семьей
намерен провести лето. И все же перед отъездом он попросил меня навестить
вас, чтобы от его имени обсудить один деловой вопрос.
Значит, все-таки попросит рецензию.
− Писатель и его непреклонный критик встречаются по просьбе их общего
издателя, чтобы обсудить дела? – пробормотал он, не переставая улыбаться,
пока размышлял, как бы повежливее сказать «ни за что на свете». – Какая
незаурядная мысль.
− Да, это несколько необычно, – согласилась мисс Меррик.
Себастьян наклонился ближе, изображая доверительную, «как автор автору»,
манеру:
− В этом весь Марлоу. Он всегда был немного эксцентричен. И похоже,
наконец-таки спятил.
− Лорд Эвермор, я знаю, что мой отзыв задел ваши чувства…
− Ваш отзыв и семь других, что за ним последовали, − любезно добавил он. –
Пьесу, знаете ли, прикрыли.
− Да, я слышала об этом. – Она прикусила губу. – Мне жаль.
Граф пожал плечами, словно потеря нескольких тысяч фунтов вообще не
представляла для него никакой важности.
− Все нормально, цветочек. Мне всего однажды пришла в голову мысль
броситься под поезд, но я опомнился. – Он умолк, но все-таки, не удержавшись,
добавил: − Правда, должен признать, мысль о том, чтобы отвезти вас на вокзал
«Виктория», до сих пор не лишена для меня некоторой привлекательности.