изничтожила его пьесу, а теперь, когда он находился в разгаре творческого
застоя, явилась, дабы помочь ему. Досадная, должно быть, для него ситуация.
Однако Дейзи приняла предложение лорда Марлоу, и не было пути назад.
Жалея, что не обладает хоть толикой сестриного такта и хладнокровия, Дейзи
сделала глубокий вдох, собралась с духом и попыталась объяснить, что имел в
виду виконт, не оскорбив притом еще больше этого мужчину.
− Лорд Эвермор, я понимаю, что ситуация несколько необычна…
− Вы собираетесь помочь мне писать? Вы? Критик, которая ненавидит мои
работы? – Он рассмеялся, и сей резкий звук заставил Дейзи поморщиться. – Это,
должно быть, шутка. Потому как слишком нелепо, чтобы быть чем-то еще.
− Будь это шуткой, лорд Марлоу в жизни не выбрал бы меня для ее воплощения,
− ответила Дейзи, силясь улыбнуться. – У меня нет таланта к розыгрышам. Я
всегда все ужасно путаю.
− В таком случае, это оскорбление. Кто вы такая, что думаете, будто ваше
мнение стоит хоть выеденного яйца? Когда у вас за плечами окажется двадцать
лет писательского труда и несколько успешно опубликованных работ, я, может,
и придам какое-то значение вашему мнению. А до тех пор можете убираться к
чертям и прихватите с собой Марлоу.
Дейзи поджала губы, взирая на Эвермора с некоторым намеком на сочувствие.
− Не сомневаюсь, что ситуация видится вам несколько оскорбительной, −
согласилась она. – Но виконт искренне за вас переживает. И полагает, что я
обладаю определенной проницательностью, которая может помочь преодолеть
ваши творческие затруднения.
Дейзи увидела, как граф напрягся, стоило ей произнести последние два слова, и
испугалась, что ее осмотрительно изложенная речь была напрасна. Он
расправил широкие плечи, вновь напомнив ей рассерженного быка, и Дейзи
продолжила, прежде чем бык успел ринулся в бой:
− Что бы вы ни думали, я вовсе не ненавижу ваши работы, милорд.
− Неделю назад вы чертовски хорошо это продемонстрировали.
− Это правда, что мне не понравилась ваша новая пьеса, но…
− Как, видимо, не полюбились вам и все мои недавние литературные потуги.
Она отказывалась допустить, чтобы их беседа опустилась до бессмысленного и
мелочного спора о том отзыве.
− Как бы то ни было, я считаю вас одним из величайших писателей, рожденных
английской литературой, и почту за честь работать с вами. Я прочитала все
ваши книги, просмотрела все пьесы…
− И какие же, − вновь перебил ее граф, ни капельки не польщенный попытками
Дейзи потешить его гордость, − творческие затруднения я испытываю, по
мнению лорда Марлоу?
Она решила последовать его примеру и сразу же перейти к сути вопроса.