Но Вильям настаивал на своем:
– Так ему и скажи!
– Ты мне тоже кое-что скажи! – Взгляд Анисимова затвердел. – Кто избил моих оперов?
– Ты о чем?! – Голос Вильяма предательски дрогнул, и Анисимов не мог этого не заметить.
– Они задержали вчера твоего Шаповалова, и ты им за это отомстил.
– Не понимаю, о чем разговор.
– Не надо ля-ля! Все ты понимаешь.
– Ты не хочешь мне помогать?
– Ты поступил по-свински, Вильям Андреевич! – резанул Анисимов.
– Ты же ничего не знаешь.
– Знаю!.. Думаешь, что тебе все можно?
– Не трогал я твоих оперов, – заявил Вильям и мотнул головой.
Анисимов усмехнулся, исподлобья глянул на него. Не поверил он ему. И правильно сделал.
Начальник ОВД повернулся к Вильяму спиной, у самой двери остановился и сказал:
– Хорошо подумай. У тебя еще есть время. Если, конечно, ты хочешь, чтобы я поговорил с Востровым.
Вильям дождался, когда за подполковником закроется дверь, опустился на шконку и зажмурился.
«Быстро сработали убойщики, ничего не скажешь. Днем нашли ствол, а ночью взяли меня. И экспертизу провести успели, и постановление на арест оформили. Точно, это Свиягин дал отмашку. Именно поэтому Анисимов расхрабрился, даже условия мне ставит. Думать заставляет.
А поразмыслить самое время. Ситуация сейчас такая, что за любую соломинку хвататься нужно».
Утро, подъем, завтрак, дорога, кабинет начальника отделения. А что дальше? Именно это и должен был объяснить Помазов. Анисимов утреннее совещание проводить не стал, и Танаков не вызвал на планерку, а Помазов своих оперов собрал. Он по всей форме представил Максима своим операм, прежде всего капитану Бочкареву и старшему лейтенанту Тишкову.
– Стас, передашь Максу дела, объяснишь все нюансы.
– Без проблем. – Бочкарев посмотрел на Юрьева с доброй иронией.
Парень крупного сложения, слегка рыхловатый, но в целом внушительного вида. Черные коромысла бровей, живой блеск в серых пуговицах глаз, нос крючком, хоть полотенце на него вешай. Круглые щеки с румянцем. Ладонь широкая, пальцы крепкие.
Тишков обладал астеническим телосложением, худощавый, остроносый, плечи узкие, руки тонкие. Сидел он спокойно, расслабленно, но в нем угадывалась скрытая сила, которая могла выплеснуться из него в любой момент.
Зыков уже предупредил Максима, что у Тишкова черный пояс по карате. Как будто тот собирался мериться с ним силами.
– Ну что, тогда по плану? – риторически спросил Помазов.
Ему явно хотелось побыть хоть чуть-чуть в одиночестве, в тишине и покое, спокойно собраться с мыслями.
– По какому плану? – Бочкарев удивленно вскинул брови. – У нас тут они ломаются каждый час.