Чтобы под конец как-то освежить своё настроение, хочу запечатлеть одно сегодняшнее наблюдение, связанное с воспоминанием из глубокого-глубокого детства. Смотря на танцующую толпу в ночном клубе, мне вдруг вспомнилось, как однажды летом, играя во дворе в футбол, мы с друзьями нечаянно забросили мяч в мусорный бак и потом пытались его оттуда достать. Так вот, посмотрев туда внутрь, я неожиданно для самого себя увидел в таком нелицеприятном месте сплошное движение: белые червячки, наверно, личинки, полчища ос и мух, других летающих насекомых, а также мелкие чёрные жучки и много чего ещё так копошилось в мусоре, что ни одна обёртка, кожура, пакет, консервная банка и буквально всё остальное не пребывало в покое, будто они и сами были живыми – прямо-таки экстаз, и выглядел он настолько завораживающе-омерзительно, что до сих пор стоит перед глазами, стоит только вспомнить. Жизнь, какая-никакая.
– Спасибо за ночь, – протянула Настя, потягиваясь в постели и смотря на Фёдора с выражением нежного чувства в глазах, потом поцеловала его в щетинистую щёку и быстро встала. В это мгновение она ощущала тихую, спокойную и безоговорочную привязанность, можно сказать, любовь всей оставшейся жизни, если так бывает. – Я сейчас быстренько с завтраком…
– Ну что ж, обращайтесь ещё, – ответил Фёдор с грубоватой весёлостью, которая её нисколько не задела, та даже улыбнулась ему в ответ, ничего не сказала и быстро вышла из спальни, а он остался лежать в кровати. «Всё-таки она умница, многое понимает», – пронеслось у него в голове. На самом деле, Фёдор бодрствовал уже около получаса и всё ждал, когда Настя проснётся и приготовит завтрак, с которым в это утро хозяйка очень постаралась.
Распростившись с ним до вечера, она весь день пребывала в романтически-возбуждённом состоянии, вследствие чего напортачила кое-что по-мелочи на работе. А ведь у людей не совсем молодых, но ещё не зрелых подобные состояния весьма опасны и могут привести к некоторой досаде за свою наивность, гипертрофированной мнительности, а в худшем случае и к неадекватным поступкам. День же Фёдора ничем не отличался ото всех остальных.
После ужина, когда начало темнеть, они сидели, обнявшись, на балконе и обсуждали житейские пустяки. Кое-что было сказано о совместных покупках, о том, что завтра обещают небольшой дождь и утром надо будет взять зонт, что у Семёновых дочь какая-то страшненькая и совсем на него не похожа, чему Фёдор не мог возразить, поскольку никогда её не видел. Последнее Настя отметила почти со злорадством, причём самого Семёнова она, видимо, считала привлекательным. Потом, как будто что-то вспомнив, вдруг переменила тему: