Нас в кашляющей и пыхтящей машине неизвестной марки повезли на Владимирскую горку. Там мне предложили под руку с военным с черной повязкой на голове пройтись по дорожке и остановиться, чтобы полюбоваться видом на Днепр.
— Смотрите вдаль, теперь медленно переведите глаза на Ивана… Приготовились, начали!
Известный в то время сценарист и драматург А. С. Вознесенский, живописный, с ассирийской бородой, колеблемой речным ветром, подошел ко мне и сказал конфиденциально:
— Это очень важный момент. Это финал фильма.
Я очень старалась… Смотрела вдаль, смотрела на партнера.
Через несколько дней у Золотоворотского сквера «он» лежал на земле, а я поднимала его голову и поила его из фляги. Фильм целиком снимался на натуре; вероятно, в павильоне был испорчен свет. Была еще съемка у речного причала. Я пробиралась через толпу мужчин в шинелях и баб в деревенских платочках…
Больше я о фильме не слыхала и денег тоже не получила. А по молодости стеснялась спросить.
Все же мне было приятно, что именно меня выбрали для съемок среди многочисленных конкуренток. А пока нужно было довольствоваться ролью кинозрительницы.
В 1924 году, когда я служила в Москве в труппе Малого театра, Госкинпром Грузии пригласил меня сниматься в фильме «Поджигатели» по одноименной пьесе А. В. Луначарского. Режиссировать должен был Виктор Александрович Турин, впоследствии создавший себе имя фильмами «Турксиб» и «Бакинцы».
В Москве в павильоне и на натуре были сделаны пробные снимки приглашенным из Германии оператором, который при ближайшем знакомстве оказался венгром, человеком простым, приветливым и с хорошим вкусом. По случайному совпадению он через несколько лет снимал меня в Берлине.
Виктор Турин в 1922 году вернулся из Америки, где сначала в качестве ассистента, а потом самостоятельно работал в киностудиях Голливуда. Он был удивительно милым и чистым человеком. Турин очень интересно рассказывал об американском кино, о его нравах и людях.
Сниматься я могла только во время летнего отпуска, так как не хотела манкировать своей работой в театре. Когда после вызова телеграммой я приехала в Тифлис, выяснилось, что Виктор Турин тяжело заболел, находится в больнице и, когда врачи разрешат, будет перевезен в Москву для дальнейшего лечения. Работа над «Поджигателями» была отложена до будущего лета.
Не могу сказать, что меня особенно огорчила отсрочка работы над фильмом «Поджигатели»; конечно, жаль было Виктора Турина, так некстати серьезно заболевшего, но в Тифлисе была совершенно невыносимая жара и духота, особенно в павильонах Госкинпрома. А в те годы мне казалось, что все легко наверстать: не теперь, так через год.