– Глазами, – улыбаясь ответила белая лошадь. Или это был все тот же старик? Лернон замотал головой, но видел перед собой все ту же лошадь.
– Неужели все так просто? – процедил Лернон, пытаясь оттереть глаза от наваждения.
– Все очень просто!!! – Голос у нее был бархатный и уверенный.
– Почему же тогда так просто все усложнять до безобразия, что это? Пафос?
– Это жизнь, – прошептала лошадь…такая жизнь.
– Много ты понимаешь в женщинах, лошадь!
– Жить в мире, где лошадь больше разбирается в женщинах,иногда опасно, – тихо сказала белая лошадь, – можно стать колбасой. Мужчины думают, что они познали мир. Хотя многие из них не знают где у них в доме хранятся свежие носки (а многие о их существовании даже и не подозревали). Но ведь это же такая ерунда по сравнению с вселенскими масштабами познания женского(такого простого) естества. Ты расстался с одной, а теперь хочешь впустить в свое сердце другую. Так и отпусти ту, ту кому ты так ласково писал эти письма. В сердце не может быть двух ангелов.
– А лошади верят в ангелов? – Глупо спросил Лернон.
– Лошади верят в то, что если ты искренне чего-то хочешь, то оно обязательно сбудется. Если ты хочешь чтобы ОНА тебе верила, сам начни верить людям…чтобы понимала постарайся понимать. Чтобы полюбила дай ей время. Любовь не рождается из пустоты…у нее благодатная почва. Из трогательности, ума, печали и радости. Нежности и страсти. Ожидания и простой улыбки. И не смотря на все эти эпитеты, любить ОНА тебя станет, за просто так. Вот к примеру одно из твоих писем…я прочту если ты позволишь?
– Валяй, – отрешенно проговорил Лернон и совсем опустился с табуреточки на пол, ему было трудно дышать.
– Мне нравится ,находится дома в одиночестве, когда никто тебе не мешает, не лезет в твою голову, не учит жить. Как-то раз ты сказала мне что тоже любишь приходить вечерами домой, и чтобы кто-то, просто заваривал тебе чашку крепкого и сладкого чая, ставил на стол и молча уходил. И ты бы сидела молча, возможно укутавшись пледом, потом ты бы тихонько достала скомканный листок бумаги, и тайком развернув его еще раз прочла:
Помнишь, как в прошлой жизни я прикоснулся к тебе небрежно, просто ладонью взял тебя за руку. Она была чуть-чуть холодная, но от этого не менее нежная. Мы сидели за небольшим столиком, простым таким круглым, пустым столиком. Я смотрел на тебя, изучая изгибы твоих плеч, морщинки на твоей ладони, и красоту твоих обворожительных глаз. Мы молчали, вот уже казалось целую вечность, и я понял, что все это длится уже миллионы лет. Этот стол, ты, и наше с тобой молчание.