Следующий вопрос позволил сменить сложную тему:
— Зеркало, а у тебя есть имя?
— Нет, это все равно что меня называть просто женщиной. Уникальное имя, свое собственное?
Какое-то время Марика раздумывала над последним ответом, затем отложила помощника в сторону: начали слипаться глаза. Наваливалась сонливая усталость. Подложив под щеку ладонь, Марика прошептала:
— Тогда надо придумать…
«Придумай», — сложились в темноте никем не прочитанные буквы.
Той ночью ей снились скользкие острые камни, торчащие из холодной воды быстрого ручья, слышался равнодушный мужской голос: «Вы подлежите эвакуации, просьба пройти на выход…» и казалось, что снаружи кто-то чавкал.
Через час, когда закончился дождь, над палаткой повисли далекие мерцающие звезды.
Взбираться стало тяжело.
Если раньше можно было свернуть влево или вправо, то теперь через лес шла одна-единственная тропка. Вверх, вверх, вверх, бесконечно вверх. Она словно вела в нужное место, не позволяя отклониться от курса, куда-то на гору, туда, где на карте схематичным рисунком изображались некие самоцветы.
Дикий кот, похоже, прочно приклеился к ней.
Этим утром, выбравшись из палатки, Марика увидела его лежащим возле бревна. Значит, вот кто чавкал остатками рагу ночью, не показалось. Когда зашуршал застегиваемый полог, сервал (кажется, так его назвал проводник), настороженно глядя желтыми глазами, поднялся с земли и отбежал подальше к деревьям. Сел у корней, наблюдая. Ждал еды.
Марика покряхтела, поворчала, поела сама и оставила кусок мяса коту. Вроде не совсем дикий, не кидается. Страшненький, конечно, длинноухий, но что ж теперь… Не морить же голодом?
Собралась быстро, сложила палатку и котелок, расчесала волосы пятерней, досадуя, что тотемы заодно не включили в походный набор расческу и умывальные принадлежности. Еще бы не помешали сланцы, полотенце, штаны полегче и ветровка.
Ага, и тележка с таблетками от жадности, которую бы она катила перед собой через весь Уровень.
Бросая короткие взгляды на пушистого гостя, Марика затянула рюкзак и, сверившись с картой, покинула стоянку.
Кот, как она и ожидала, соблюдая дистанцию, двинулся следом.
Утро пахло свежестью и отсыревшей хвоей. Чистый, прозрачный, живительный аромат, бодрящий лучше всякого кофе. Солнце пробивалось сквозь ветки игривыми лучами, ласкало, дразнило и превращало лес в сказочный. Не тот темный и дремучий, каким он становился сразу после заката, а легкий, воздушный, уютный желто-зеленый, домашний.
Снег почти стаял. Кое-где виднелись присыпанные сосновыми иглами лужи, унты тяжелили ноги, хотелось сменить их на кроссовки.