Заплыв на середину Иртыша, атаман лег на спину и стал смотреть в безоблачное небо. «Интересно, каково Еленке там», – подумал он. В тот же миг ему явился лик любимой, печальный, явно чем-то озабоченный. Последний раз она такой являлась накануне гибели Кольцо.
– Что, Еленочка, опять кольчугу надобно надеть? – спросил Княжич. В ответ Еленка несогласно покачала головою и исчезла. – Опять какая-то беда нас поджидает, а Елена о ней упреждает, – догадался Ванька, плывя обратно к берегу.
Ермак со старшинами тем временем уже вернулись к пристани.
– Ну и горазд же ты, Иван Андреевич, плавать. А через весь Иртыш туда-обратно можешь? – восторженно спросил Соленый.
– Да хоть сейчас, шаровары только вот сниму, – усмехнулся Княжич и тут же пояснил: – Одежонка-то ко дну изрядно тянет.
– А ежели плыть в броне придется? – снова вопросил хорунжий.
– В кольчуге плавать – верная погибель. Не вздумай даже пробовать такое, – предостерег его Иван и аж побледнел, вспомнив о явлении любимой.
«Видать, несчастье, о котором Еленочка предупреждает, на реке произойдет», – подумал он.
– Как к остякам сходил? – поинтересовался атаман, пожимая Ваньке руку.
– Да, как обычно. На словах, конечно, их маленько вразумил, но шибко притеснять не стал, ясак взял прежний.
– Ну и верно сделал. Незачем сибирцев зря злобить, – одобрительно кивнул вожак казачьей вольницы.
– Ступайте, братцы, созывайте казаков готовить струги, а мы покуда с атаманом побеседуем, – приказал он, обращаясь к своим спутникам.
Взойдя по сходне на передний струг, Ермак присел у борта. Иван поднялся вслед за ним и, оголившись, начал выжимать свою одежду.
– Эко тебя, брат, поиспятнали, как ты только жив еще доселе, – изумился предводитель, увидев Княжичевы шрамы.
– Да ничего, пока на силушку не жалуюсь. Голову вот только иногда прихватывает, – весело ответил Ванька.
– Не мудрено. Кому другому только этого хватило бы, чтоб помереть, – сказал Ермак и указал перстом на след Грязновской пули да Максимкину отметину.
– Нечего рубцы мои разглядывать, о деле лучше говори, – заскромничал Княжич.
– Хочу, Иван, совета твоего спросить, как дальше быть, сам знаешь, что не все в порядке в войске нашем.
– А ты чего хотел? Ни церкви, ни попа, ни белотелых русских баб, даже вина хорошего в Искере нету, вот и блажат казаки, всяк по-своему. Тут никакие кары не помогут.
– Значит, осуждаешь меня за тех двоих?
– Нисколечко, будь моя воля, я бы этих выродков не по казачьему закону утопил, а посажал на колья, как у турков принято. Просто говорю, что можно казачков понять, от такой житухи озвереешь.