- Печально, но я все-таки не понимаю, почему вас прислали именно сюда. Вы не знаете ни здешних обычаев, ни языка и у вас нет здесь знакомых. Неужели для вас не нашлось дела в Империи?
- Трудно сказать, ваше величество, наш орден требует от своих членов безусловного послушания. Так что, как только я получил приказ, мне не оставалось ничего другого как повиноваться. Что же до связей, то я немного знаком со здешним царем.
Услышав заявление иезуита, сделанное с самым невинным лицом, я расхохотался.
- Падре Игнасио, вы мне положительно нравитесь, ей богу жаль будет вас повесить!
- А вы непременно собираетесь меня повесить? - печально вздохнул монах.
- Ну, вы же не забыли, что еще в Мекленбурге пытались меня убить?
- Ваше величество, я говорил вам тогда и повторю снова, я совершенно непричастен к этому ужасному злодеянию! Как раз напротив, я выслеживал тех людей из этого богомерзкого сообщества. И если бы у меня было еще хоть немного времени, я бы вывел их на чистую воду.
- А заодно получили бы контроль надо всем моим княжеством?
- Ну, тогда оно не было еще вашим. К тому же вы совершенно ясно показали, что не являетесь адептом этой организации. Так что тут мы с вами на одной стороне, и я полагаю, мы вполне могли бы поладить.
- Это вряд ли, после того как меня собиралась немного поджарить ваша инквизиция я очень плохо отношусь к папистам.
- Это досадное недоразумение, ваше величество, к тому же наш орден не имеет отношения к священному трибуналу. Там издавна заправляют доминиканцы, отношения с которыми у нас, скажем так, оставляют желать лучшего.
- Ладно, у нас будет еще время поговорить. Кстати, позвольте вам представить отца Мелентия. Он мой духовник, и в некотором роде ваш коллега.
Монахи смерили друг друга взглядами и довольно учтиво поклонились. Впрочем, все ограничилось знакомством, поскольку я кликнул стражу и велел им увести иезуита.
- Что скажете, батюшка? - спросил я иеромонаха, когда они вышли.
- Этот латинянин очень опасен, - задумчиво проговорил он в ответ, - а еще он много знает. Государь, ты и вправду думаешь его повесить?
- Вряд ли, во всяком случае, не сейчас. Он действительно много знает и может быть полезен.
- А что это ты говорил об инквизиции, да о костре?
- О, ваше преподобие, у меня очень плохие отношения с католиками. Когда-нибудь я расскажу эту историю, но не сейчас. Сейчас же, вы друг мой отправитесь к другому захваченному монаху и допросите его. Возьмите с собой дьяка, пусть записывает все что он скажет, я потом почитаю. Если то что он поведает, будет сильно отличаться от того что сказал падре Игнасио дайте знать немедленно.