Тридцатилетний Камиль Мухамедшин, строитель местного ТСЖ, чинил крышу пятиэтажного дома без страховочного троса. Работал большим инструментом, называемым ломом, лом был два метра длиной. Этим нехитрым приспособлением Камиль пробовал поддеть старый пробитый шифер… Крыша была мерзлая, весенняя, скользкая и работать на ней было неудобно, да ещё и опасно. Находился Камиль на самом краю, когда от неловкого шага поскользнулся и выпустил из рук лом… Лом два раза ударил по рёбрам шифера, перекинулся и улетел вниз… Камиль дёрнулся, понял, что поздно, но и это понял поздно… не удержался, упал на спину, головой вперёд, куртка его на мёрзлом шифере заскользила, и Камиль сорвался следом за своим инструментом…
Стоял июнь, полярное лето с весенней холодной температурой, почва вокруг строящегося дома была вся разъезжена тракторами и автомобилями. Сплошная грязь, жижа. Не успели рабочие внизу и оглянуться, как услышали оглушающий русский мат, а за этим матом увидели, как с крыши пятого этажа летит двухметровый лом, а за ним татарин Камиль Мухамедшин…
Лом воткнулся в грязь почти на полметра, тут же прямо на лом наткнулся Камиль Мухамедшин, прошил лом до самой земли и остался лежать лицом в грязи. Люди вначале онемели, потом бросились к Камилю и здесь услышали:
– Лом выдерните! Встать не могу.
Лом выдернули, глянули и удивились везучести человека: страшное орудие убийства пропороло ему всю зимнюю строительную куртку, вместе с внутренней поддёвочкой и прочей одеждой, сбоку, лишь оцарапав кожу, но погасив скорость падения с такой высоты. Больше ничего. Лом выдернули, Камиль взял его в руки, вздохнул, сказал:
– Опять на пятый тащиться. Всю робу разорвал!
И пошёл работать дальше.
Воткнулся этот лом ровно перед начальником строительства Тимофеем Сергеевичем Прониным, страдающим сердечной недостаточностью. Прилетел за ним Камиль так быстро, что начальник и моргнуть не успел. Снимали Мухамедшина с лома тоже в присутствии остекленевшего начальника строительства. Через минут пять, когда он пришёл в себя и понял, что произошло у него на строительной площадке, сразу отправил Камиля в медпункт, сам ушёл домой, напился и ночью умер.
У Тимофея Сергеевича Пронина остались: взрослый сын, супруга и красивая, хорошо обставленная трёхкомнатная квартира в Воркуте, в центре города. Супруга уже пару лет как жила в кооперативе под Вологдой, на похороны, конечно, приехала, поревела-поревела, да и уехала обратно на юг – хозяйство. Звала с собой сына да не дозвалась. Остался в городе сын Пронина, Никита, один. Парню было двадцать шесть, человек взрослый, правда, холостой. Работал Никита обычным журналистом обычной городской газеты, не имея образования… то есть вообще без какого-либо высшего образования, тем самым опровергая ту самую установку, что для такой профессии необходимо хоть какое «высшее». И в самом деле, к примеру, если у Вас высшее сантехническое, или высшее геологическое, вы и в самом деле будете лучше репортажи писать? Смешно. Дело журналистское всегда хлопотное, но славное: знакомство со всякими представителями власти, органов правопорядка.