– Маваши-гери!
Попробовал сделать ногой круговой удар в лицо Никите, но нога поднялась только до уровня пояса, тело не удержалось от закрутки, и Саша, со всей своей пьяной дури, рухнул в свежую травку. Таня ухватилась руками за лицо и рассмеялась. Из палатки тут же вышла Люда-Клюква, глянула, сказала:
– Что, Таня, опять твою честь принялся защищать? Идиотина, сколько ж я с тобой мучиться буду?
Саша спал.
Через минуту, когда обстановка разговору способствовала, Никита отважился спросить:
– Не понимаю, как Вы, Люда…
– Да что тут понимать, – улыбнулась та с превосходством мудрой двадцатипятилетней женщины, – у него жена, двое детей, пусть они понимают. Я терплю, пока есть необходимость в этом чудике.
Воскресенье, до самого отхода поезда, прошло в пьяном угаре. Саша пил злобно, Паша пил подробно, пробуя всё, что было. Потом опять спали, потом опять злились, сели в поезд, поехали домой в Воркуту. Праздник закончился.
В этот вечер Таня ещё в поезде сказала, перед самым городом:
– Что сегодня делаешь?
– Отдыхаю, – ответил Никита.
– Один?
Вопрос был столь коварен, что Никита даже дыхание задержал, но спросил:
– А с кем я могу отдыхать? У меня сейчас не с кем отдыхать, у меня сейчас…
– Ну, пригласи меня? – предложила Таня так просто, столь простодушно, что для пошлых мыслей даже места не нашлось.
Никита замер, можно сказать – совсем замер. Замёрз.
– Да я… пожалуйста, – пролепетал он, – во сколько?
– А прямо к тебе поехали с вокзала? Машину «поймаем», они по домам, а мы к тебе? У тебя есть горячая вода?
– Е-есть.
– И халат чистый найдётся?
– Н-найдётся.
– В магазин надо сходить?
– Не обязательно, я не голодаю никогда.
– А красное полусладкое?..
– И это есть…
– Только если ты действительно не против, – сказала она ему на ухо, – одолжений мне не надо.
Он мотнул головой, она поцеловала его за это в щёку.
Никита набрался храбрости и спросил Таню:
– У меня к тебе только один вопрос, нехороший вопрос, прости сразу, но я не могу не задать. Позволишь?
– Задавай. От тебя секретов после такой поездки у меня нет.
– Как звали того парня, за которого ты собиралась замуж? Помнишь? В университете? Он собирался разводиться с семьёй, на тебе…
Пальчик Тани лёг Никите на губы. Она посмотрела на него понимающе, глаза сузила, как-то сердито и даже злобно сказала:
– Валентин. Жена, двое детей и очень… очень большой семьянин и такой же подлец. Всё?..
– Всё. Прости.
– Забыли. Так мы едем к тебе?
– Едем.
Их совместное отбытие на машине немного привело в бешенство Сашу, поставило в удивление Ольгу и Людмилу, но, в общем, прошло всё тихо. Вместе Ольгой Татьяна не вышла, осталась в машине с Никитой. Саша на это сказал: