Алекс замолчал.
– Продолжай! – в ажиотаже воскликнула Мальвина. – Чего молчишь?
– Все, – развел руками супруг. – Дальше письмо разорвано и его
окончания нет.
Мальвина от досады хлопнула себя по коленям.
– Ну, вот и все, последняя зацепка оборвалась.
Алекс молчал, сосредоточенно уставившись в одну точку.
– Ты чего? Засыпаешь? Ау?
Муж отрицательно помотал головой.
– Что-то тут не так…– протянул он. – Что-то мне не нравится. Вернее,
по-другому. Де жа вю.
– Де жа вю? – переспросила Мальвина.
Задумалась. Но уже через пару секунд ее лицо осветилось какой-то
внезапной мыслью.
– Де жа вю! А ведь точно : де жа вю! Это уже было! Это было с нами,
Алекс, понимаешь? Вернее не с нами, а с той семьей из деревни! Ксения, ее
брат, мать и отец…
127
– А теперь Серов, Джина, Карина и Эдик… – подхватил Алекс. – Но…
Если мы правы, то следующим на очереди должен быть Эдик? А вдруг мы
ошибаемся? Все-таки это совершенно разные люди, как по материальному,
так и по духовному статусу. Ксения – бедная девушка, вынужденная
вступиться за мать, Карина – богатая, самодостаточная – она могла бы и по-
другому выразить свой гнев.
– Алекс, пойми, обе эти девушки ненормальные! Не-нор-маль-ны-е! Ни
один нормальный человек не станет решать семейные проблемы убийством,
каким бы ни был мотив.
– Ну, хорошо, допустим мы правы. Но что ты скажешь в милиции?
Покажешь это письмо, вспомнишь Ксению? Кого это интересует…
Мальвина погрустнела: действительно, кому нужны их домыслы? Ведь
все это действительно домыслы, который нуждаются в доказательствах, в
тщательной проверке… Опять тупик. Или нет?
ЭПИЛОГ.
Карину не посадили. Ее поместили в психиатрическую клинику на
принудительное лечение. Действительно ли была доказана ее невменяемость
или же всему помогли деньги – так и не стало известно. Мальвину ничуть не
огорчило известие о такой участи девушки – напротив, для беременной
женщины находиться в камере не самый лучший способ отбывания
наказания. Нет, Карину не жаль – жаль малыша, который должен вскоре
родиться.
Как удалось доказать вину девушки? Очень просто – ее соучастник
господин Пивак во всем признался. Вот уж кому придется расплатиться
сполна – двадцать лет тюремного заключения с отбыванием наказания в
колонии строгого режима. На его жену Юлю в зале суда было больно
смотреть: и почему вместе с виновниками всегда страдают чистые, добрые
люди? Мальвина плакала. Ей было горько, сердце сжималось от жалости к
маленькой беззащитной женщине, которая хватала за руки уводивших ее
мужа хмурых мужчин. Но, наказание есть наказание. За все надо платить.
Джина держалась молодцом: ни одной слезинки, ни одного