– Не убивай! – неожиданно визгливо закричал Лекарь. – Все! Сдаюсь!
Здоровенный, похожий на йети, уже немолодой гигант стоял на коленях и трясся, всхлипывая:
– Не могу! Сдаюсь! Все к Аллаху! Все! Я больше не их!
Он обмяк и теперь уже не напоминал танк или бульдозер, а походил на выброшенного на отмель кита. То, что должно было когда-то случиться, наконец произошло – он сломался. У него больше не осталось злости, фанатизма. Он хотел одного – вырваться из заколдованного круга. Слишком долго он занимался всем этим. Слишком долго тянул неподъемный груз священной борьбы. В его голове мелькнула мысль: а ведь Кобра была права – он стал стар для такой жизни. И Заур стар. Эта битва – удел молодых, когда энергия кипящей крови легко превращается в злость, когда тебе кажется, что ты бессмертен. Но годы взяли свое! Годы сломали его, Лекаря! И он не чувствовал ни стыда, ни раскаяния. У него было лишь одно желание – выжить. Никогда он не думал, что однажды станет так жалок, что претерпит такое унижение – прежде всего от самого себя. Но этот час пришел!
Заур тоже перегорел за десятилетия бесконечной и бесплодной борьбы. Но по-другому. Ему давно стало все равно – жить или умереть. И он предоставлял права руководить собой не рассудку, а рефлексам.
Он пошевелился на заднем сиденье, держась за ушибленный во время столкновения лоб. Посмотрел на врага, державшего их на мушке. Услышал унизительное блеянье некогда несгибаемого Лекаря.
– Выходим из машины! – крикнул Шатун. – Держим руки на виду!
«Одно резкое неосмотрительное движение, и этот неверный пес продырявит меня», – подумал Заур.
Он неторопливо вылез из салона, держа руки вверх. Встал, покачиваясь. И неожиданно быстро сунул руку в карман куртки.
Загрохотали выстрелы. Отдачей дернуло «Кипарис» в руке Шатуна. Пули прочертили боевику ноги. Заур рухнул на асфальт. И прохрипел:
– Я ухожу.
По старой душманской привычке при выходе на дело он всегда клал в карман куртки гранату. Это последний довод в бою, а при необходимости – и личные врата в рай. При этом он цеплял ее кольцом за специальный крючок в кармане. Тогда при рывке кольцо вылетало, и эту убийственную игрушку можно было отработанным движением одной руки привести в боевую готовность. Что он и сделал сейчас. Вот только на бросок уже сил не хватило.
Граната «Ф-1» выпала из пальцев боевика и медленно покатилась по асфальту. Радиус разлета осколков «лимонки» двести пятьдесят метров, так что хватить должно было всем.
Заур победно улыбнулся за миг до взрыва.
Шатун успел рухнуть на землю, за насыпанную у обочины горку песка. Мамонт, выскочивший из салона, пригнулся, прячась за корпус «Доджа».