Борщенко коротко подумал и решил:
- Одного там надо оставить, господин оберштурмфюрер! А двух можно взять. Только их нельзя наряжать в охрану к русским. Их там сразу прикончат. А к западникам - вполне можно.
- Именно к западникам и нужно, - согласился Хенке,- А как их фамилии?
- Силантьев и Пархомов, господин оберштурмфюрер!
Хенке вытащил книжку и записал.
- Явишься сейчас в комендатуру! Я выдам распоряжение, и ты немедленно отправляйся в лагерь и выведи их из бараков. А завтра утром, к десяти, приведи ко мне!
- Слушаюсь, господин оберштурмфюрер!
- А они тоже говорят только по-русски?
- Они знают немецкий, господин оберштурмфюрер!
- Видишь, Бугров, они понимали, что немецкий язык им будет нужен. А ты - никак… Приказываю тебе учиться!
- Слушаюсь, господин оберштурмфюрер! Разрешите поставить их койки рядом с моей. Они мне помогут…
- Хорошо!..
Хенке тут же распорядился приготовить две новые койки и освободить для них место.
- Пойдешь за ними один! Там тебе переводчик не нужен! - приказал он.
- Разрешите мне пойти с ним, господин оберштурмфюрер! - попросил Шакун, бывший переводчиком в разговоре Хенке с Борщенко.
- Ты что, не слышал разве моего приказа?! - прикрикнул на него Хенке. - Оттуда тебя живого не выпустят! Понял?
Через десять минут Борщенко получил в комендатуре необходимую бумажку и зашагал в лагерь, к «славянскому» сектору, обдумывая неожиданную возможность расширить свои силы в рядах врагов.
Когда Борщенко пришел в ущелье, - было уже поздно. Измученные трудом люди укладывались спать. В седьмом бараке он разыскал Смурова, и тот, обеспокоенный, сразу же- провел его в кладовую.
- Что случилось? По какому поводу так открыто?
Борщенко рассказал, что случилось.
- Теперь у нас есть возможность усилить связь с западными товарищами, - заключил он. - Разыскивай ребят. Надо с ними потолковать…
Смуров вышел и через несколько минут вернулся вместе с Силантьевым и Пархомовым.
Борщенко объяснил, что от них требуется.
- А ну их к черту! - заругался Пархомов. - Андрей! Ну как у тебя хватило нахальства втягивать Кирилла
Пархомова в такое грязное дело?! Нет, Пархомов не согласен!
- Да ты что, товарищ Пархомов, называешь грязным делом?!-сурово напустился на него Смуров. - Такая работа связана с постоянной смертельной опасностью и чаще всего заканчивается гибелью наших товарищей. А ты - «грязное дело»!
Пархомов слушал угрюмо, опустив голову.
- Я, товарищ Смуров, потомственный сибиряк! У меня вся семья коммунистическая. Отец, братья… Да они, если узнают, что я носил на себе форму врага и служил им, хоть и не взаправду, - не подадут мне руки! Нет, Кирилл Пархомов не согласен!