– У тебя труп? – внутренне напрягшись, спросил Кемаль. Он еще не успел забыть сочетание имени, фамилии и адреса, поскольку интересовался ими совсем недавно.
– Да нет, никакого трупа, – успокоил его приятель. – Так ты его помнишь или нет?
– Имя слышал, – осторожно ответил Кемаль, – но не по нашим делам. А что с ним?
– Правда, помнишь? – обрадовался коллега. – Я у Али пиво выиграл! Мы на тебя поспорили. Может, ты и его телефончик знаешь?
– Двести тридцать девять, пятнадцать, пятьдесят шесть, – машинально вспомнил Кемаль собственные записи. – Альпер, ты можешь толком?..
– Класс! – не слушал его жизнерадостный Альпер. – Два пива! Ты прям телефонный справочник. Я так и говорил, что ты весь Измир поименно знаешь. С адресами и номерами телефонов.
– Так что у тебя на этого парня?
– А черт его знает! Тут его машина на пароме, а хозяина нет. Сейчас буду звонить, выяснять, где он есть или кому он давал машину. Прикинь: с нашей стороны на паром машина въехала, а на том берегу выясняется, что водителя нет и забирать ее никто не собирается. А половина пассажиров разбежалась уже – теперь концов не найдешь. Куда водила мог деться, по-твоему? В море свалился? Кстати, того мужика выпустили и дело у нас забрали: точно, говорят, маньяк объявился. Ладно, некогда мне. Пока.
– Сейчас я подъеду, – неожиданно для себя сказал Кемаль.
Все равно ведь покоя не будет: всю ночь буду ломать голову, почему именно сегодня сын Джемиле Балкан, толстой женщины, любящей драгоценности и потрясающе гадающей на кофейной гуще, бросил где-то свою машину. И с тем делом, переданным в другой район, надо бы разобраться.
Вернулся он под утро, так ничего и не выяснив.
Тимура сначала не было дома, а его мать категорически утверждала, что у сына нет и не было никакой машины. Потом объявился красавчик сын и сообщил, что машина у него есть, только она, вообще-то, не совсем его, а зарегистрирована на его имя по просьбе приятеля; что он одолжил ее другому приятелю, имя которого назвать отказался; потом пришлось везти его к парому, чтобы он соизволил забрать свой весьма приличный «Форд», брошенный без присмотра; потом, в процессе бестолковых и нудных переговоров, «приятель» превратился в приятельницу, имя которой надо держать в тайне, так как у той строгий папаша, потом в замужнюю женщину, имя которой уж и подавно…
Словом, машина вернулась к своему легкомысленному владельцу, которому было велено с утра явиться в участок для дальнейшего выяснения ситуации. Мало ли что могло случиться с этой «дочерью строгого папаши» или «замужней женщиной». Если она существует. Нормальные люди так машины не бросают, особенно дорогие и чужие. Может, мальчик к утру получше версию придумает.