В воде никакого снотворного не обнаружили. И ничего другого тоже.
Смерть наступила около трех часов ночи, гости ушли до половины десятого. Когда же она приняла лекарство: при гостях или позже? Осознанно и добровольно или нет? Перепутала таблетки? Но откуда в доме такие сомнительные таблетки, произведенные неизвестно где? В домашней аптечке ничего подобного не нашли, только обычный набор лекарств, имеющийся в любом доме, где живут уже не молодые, но пока относительно здоровые люди. Выпила последнюю и выбросила упаковку? Сомнительно, но мусор, конечно, тоже проверят.
Десять женщин. Нет, с Айше и дочкой Джан двенадцать.
Плюс домработница. Тринадцать.
Айше понравится. Это в ее вкусе: дамский детектив, Агата Кристи, «Тринадцать за столом», сбывающееся гадание, плохие приметы. У англичан есть примета: если за столом тринадцать человек – один из них вскоре умрет. Похоже, приметы сбываются, как и гадание. Гадание?
Кемаль вдруг вспомнил, что не сказал Айше о звонке редактора. Он позвонил вчера вечером на мобильный Кемаля, потому что не застал Айше ни дома, ни на работе. Кемалю в тот момент было безумно некогда, и он быстренько свернул разговор, пообещав, что жена завтра непременно перезвонит. Вот будет забавно, если он действительно предложит ей что-либо, связанное с книгой и ее именем. Как там было сказано? Он посмотрел на листок, чтобы проверить себя. Да, все правильно, он ничего не забыл: «Не сегодня-завтра… хорошая новость… касается не вас, а вашего имени». И почему-то не советуют ехать летом на дачу к брату, как она хотела. Впрочем, до лета еще далеко, рано что-либо планировать.
Интересно, что она напредсказывала остальным? Айше честно призналась, что не слишком вслушивалась, да и запомнила, разумеется, не все. И тем не менее – что там?
Эминэ: «Не надо таить зло…давно пора простить… со здоровьем все в порядке».
Гюзель: «Сильно чем-то обеспокоена… важная встреча… опасаться холодной воды». Ерунда какая, господи! Кто только во все это верит?
Селин: «Все благополучно… рядом с тобой произойдет что-то вроде аварии, но ни ты, ни твоя семья не пострадаете».
А Лили? Она только начала ей гадать, даже не начала, а, взяв чашку, сказала: «Как ты неудачно перевернула, все смазалось… ничего не видно, тьма одна!»
Конечно, не видно: сама-то в этот момент обнаружила, что браслет потеряла. И не дешевый, по-видимому. Где уж тут чужую судьбу разглядеть! Это если подходить с точки зрения материалиста, не верящего во всякую чертовщину, и в кофейную гущу в том числе.
А если по-другому? Вот именно! Предсказание-то сбылось: ничего не видно, тьма одна. Смерть.