Непонятно пока, как связаны с этой смертью другие, не смертельные отравления. И связаны ли вообще. И были ли они.
В любом случае в этом предстоит разбираться.
Двенадцать словоохотливых, если верить Айше, свидетельниц – это серьезно.
Среди них наверняка найдутся такие, которые завидовали Лили или недолюбливали ее; такие, которые уверены, что знают все и про всех, и подменяют факты собственными домыслами, не замечая подмены; такие, у которых есть свои маленькие, но очень важные для них тайны, и из страха разоблачения они будут молчать о том, что действительно важно, или возводить целые пирамиды выдумок и лжи. Среди них есть домработница, которая может оказаться полезной, так как знает, так сказать, закулисную жизнь семьи Темизель.
Похоже, среди них есть убийца.
Наконец, среди них есть Айше.
Кемаль всегда обсуждал с женой все дела, которыми в тот или иной момент занимался. Они оба так любили эти вечерние посиделки с чаем или кофе, когда он рассказывал Айше, уютно устроившейся рядом с ним на диване, детали очередного ограбления или убийства, а она придумывала версии и задавала помогающие ему думать вопросы. Они слишком уставали, чтобы куда-то ходить по вечерам; Айше не смотрела телевизор, не читала газет и не любила, когда пришедший с работы муж прятался за шуршащими страницами или устремлял взгляд в шумный, отвлекающий от жизни экран.
– Мы не так много времени вместе проводим, – обиженно говорила она, – чтобы ты его на газеты тратил. Читай на работе, или когда я пишу, или когда меня дома нет. Лучше дай-ка ее сюда, выключи эту гадость и расскажи, что ты сегодня делал.
И Кемаль рассказывал.
Понимая, что, вероятно, поступает неправильно. Строго говоря, даже нарушает инструкции. Но Айше так любила детективы, а он так любил Айше! И не мог устоять. Да и какой смысл хранить тайну от собственной жены, которая ни с пострадавшими, ни с подозреваемыми не знакома и ни с кем, кроме него, обсуждать рассказанное не будет? Конечно, сыщики обычно стараются не втягивать близких в свою работу, якобы заботясь об их безопасности, но Кемаль, как правило, не сталкивался с такой взрывоопасной информацией, которая могла чем-либо грозить. Или не владел ею в одиночку.
К тому же, если бы и нашелся такой преступник, который захотел бы воздействовать на Кемаля через Айше, то неведение не спасло бы ее. А знание, напротив, смогло бы помочь сориентироваться в ситуации.
Но таких ситуаций, к счастью, пока не возникало. И Кемаль не видел ничего предосудительного в том, чтобы почти каждый вечер рассказывать, подобно Шехерезаде, нескончаемую эпопею своей борьбы с нарушителями закона.