Мысль эта вернула его к раздумьям о богах Альбы. Почему-то вспомнилась владычица вод Фригга, которой поклонялось большинство женщин в Альбе - за исключением, разумеется, друсов. И при мысли этой Блейду сделалось не по себе.
Потом было уже не до рассуждений.
Буря налетела внезапно. Яростная ледяная рука подхватила галеру, закружила, швыряя то вверх, то вниз. Огромные черные валы накатывали на суденышко со всех сторон, угрожая смять, разбить в щепки, перевернуть и уничтожить его, и каждый раз, когда гибель уже казалась неминуемой, отступали, словно сжалившись, но тут же накатывали опять, играя, точно кошка с мышью, и вновь били, бросали и несли прочь, прочь, прочь...
В рваной пасти туч то и дело мелькали луны, огромные, багровые, угрожающие, и волны, казалось, то и дело грозили захлестнуть их, но, подобно галере, раз за разом ночные светила вырывалась из смертельных объятий, исчезали за тучами, чтобы спустя мгновение появиться вновь - и все повторялось.
Не успев опомниться, Блейд обнаружил вдруг, что, повинуясь командам капитана, бежит куда-то вместе с матросами, рубит снасти, едва удерживаясь на скользкой палубе. Потом ему и еще троим здоровякам капитан велел удерживать руль. Это было их единственным шансом - держаться против ветра. Стоит повернуться бортом, и первая же волна неминуемо разобьет судно в щепы. Напрягая мышцы, от усилия вздувшиеся буграми - так, что едва не лопалась кожа, - Блейд боролся с неподатливым веслом. Временами рукоять дергало так, что все они едва не разлетались в стороны, и все же они держались. Пока держались...
Одного из матросов слева накрыло валом - словно цепкая черная лапа ухватила его и потянула за собой... Он что-то кричал, захлебываясь, когда его поволокло мимо Блейда. Тот потянулся было помочь, но кто-то сзади с силой дернул его за рубаху. Он обернулся - и оказался лицом к лицу с помощником капитана, своим соседом по каюте.
- Не смей! - прохрипел бородач. Глаза у него были бешеные, испуганные. - Ты ничем ему не поможешь, когда тащит волной... Такая сила... Бесполезно!..
В голосе его слышалось неподдельное отчаяние. И последние слова, должно быть, относились не только к погибшему матросу. Он что-то бормотал себе под нос - или, возможно, кричал, - но за воем ветра расслышать его было невозможно. Впрочем, Блейд и без того был уверен, что несчастный просит пощады у Фригги.
Неужели верны были его предчувствия, и шторм этот вызван сверхъестественными силами? Если так, то у них нет ни единого шанса на спасение... Блейд с ненавистью стиснул зубы. Нет уж! Пусть хоть все боги или демоны ада ополчатся на него - он не уступит! И за жизнь свою будет драться до последнего! С новой силой он ухватился за рукоять рулевого весла.