Или Дана нас стравливает.
Только этого не хватало.
– Опять пискнул. Странно, промежутки неравномерные.
– Я уверен, что это не я, – заявляет Борисыч.
– А я уверен, что не я, – говорит Тим.
– А я ни в чём не уверен, – говорю. – И вы напрасно такие уверенные. Миссия у нас непростая, с кем угодно могло случиться что угодно.
– Ты сколько баб осчастливил на исторической родине, Казанова? – спрашивает Дана. – Кто тебе инфу продавал? Уж сто процентов не мужик. С кем ты проснулся сегодня? Подумай.
Ничего себе. Трудно меня озадачить, но у Даны получается.
– Не ожидал от тебя, – говорю. – Вот от кого не ожидал, это от тебя.
Смотрю ей прямо в переносицу и вижу: смутилась.
Неужели – она?…
Звериный инстинкт военного преступника рекомендует немедленно пристрелить Тима, потом жестоко допросить Борисыча, выкинуть обоих в космос и разбираться уже по-хорошему с Даной. Когда я её любовника грохну, она станет шёлковая. Не успела ещё к Борисычу привязаться как следует, он только разбудил в ней женщину заново. И мне из этой едва проснувшейся женщины душу вынуть – раз плюнуть.
Пальцем к ней не прикоснусь. Пусть её наша служба безопасности трахает всем личным составом, им положено по долгу службы не брезговать предателями…
Если бы я слушался инстинкта, трупов набралось бы изрядно.
Ничего подобного со мной до войны не было, милейший ведь человек. Я по работе «тракторист», по-вашему – «аттрактор», мастер разработки позитивных образов и влюблению в себя всего, что шевелится. Мне нельзя быть плохим. Для меня кодекс Всемирной ассоциации паблик рилейшнс – закон жизни, а этот кодекс, он вроде клятвы Гиппократа, там главное правило: «Не навреди».
Я и сейчас добрый. Только доброту свою успешно применяю во зло. В период военных действий мои разработки имели грандиозный успех. Жалко, мы тогда не победили, меня бы народ на руках носил. Ничего, ещё победим, но я больше не хочу на руки. Убивать хочу.
Ненавижу вас, твари, и себя ненавижу – что вы со мной сделали.
– Основную инфу, Дана, чтоб ты знала, покупал Борисборисыч, я давал только общее направление. Он у нас специалист по мотивации, ему и карты в руки. А проснулся я сегодня один. Проснувшись, думал о том, какая ты замечательная и как жаль, что совсем меня не любишь, и ничего у нас не получится… А теперь заткнитесь все, пожалуйста. Думать буду.
Как ни странно, они затыкаются, а Дана даже глаза опустила.
Размышляю. Ничего не вижу, ничего не понимаю. Хотя… Есть вариант. Попробуем. Вряд ли сильно поможет, но…
– Это чистая формальность, но отдайте мне оружие, Алекс, – говорит Тим.