. Я быстро накалякала в ответ:
«С кем? С сеньором Голдфарбом?» и бросила записку обратно.
Мне не удалось сдержать смешок, когда Майкл выпучил глаза, хлопнул рукой по груди и откинул голову назад, как будто его ранили мои слова.
— Сеньор Силвермэн.
Глазки-бусинки учителя уставились на Майкла, и он выпрямился, устраиваясь на стуле поудобнее.
— У вас какие-то проблемы?
— Я просто думал, что у меня сердечный приступ, — с самым серьезным видом сказал Майкл.
Кто-то позади нас начал хихикать.
— Но, слава богу, ложная тревога.
Голдфарб поджал свои губы.
— Занимайтесь своим сердечным приступом после урока, por favor>24, — произнес он. — А сейчас ответьте-ка на вопрос numero tres>25?
Вскоре я снова почувствовала как об меня ударился бумажный шарик. Взглянув на Майкла, я увидела, что он опять ухмыляется. С тяжелым вздохом я прочитала записку.
Поужинаем сегодня? У меня дома. Мы так и не съели то мороженое. И не закончили наш разговор.
Я поймала его взгляд, покачала головой и быстро, пока он не заметил, как краснеют мои щеки, прошептала одними губами.
— Репетиция оркестра.
Он пожал плечом, лениво и плавно, как большая кошка.
— У меня тренировка по плаванию. После неё, — также губами произнес Майкл.
Спустя ещё несколько записок мы решили, что он отвезет меня и что ни при каких обстоятельствах на ужин не будет рыбы или чего-нибудь азиатского.
— Как ты можешь не любить суши? — был его жалобный ответ.
Я отвернулась и подняла руку. И только после того, как сеньор Голдфарб вызвал меня, поняла, что не имею понятия о вопросе, который он задал.
* * *
Не успела я подумать о том, во что вовлекаю себя, как уже началась репетиция оркестра. Я не знала, нравится ли мне Майкл сам по себе или потому, что напоминает о брате. В этом-то и была вся проблема.
Когда Ванны стали Блэками, они были шокированы, когда я сказала им, что Люси хочет играть в оркестре. Джулия занималась этим годами и играла практически на всех существующих инструментах. Особо хорошо она обращалась с кларнетом, саксофоном и габоем, но могла извлечь звуки и из духовых, а пару раз у неё получалось даже с флейтой. Но дело в том, что Джулия также была в репетиционном зале и тряслась от страха за пюпитром, когда вокруг умирали люди. Блэки предположили, что нахождение в любом месте, подобном тому, окажется для неё травмирующим.
Как обычно, они ошибались. Репетиционный зал был моим убежищем. Да, тут были такие же пюпитры, как и тот, за которым я пряталась. Но, кроме этого, тут была музыка, сложная музыка, на которой мне приходилось концентрироваться. В эти моменты у меня не было времени думать о чём-то ещё.