— Ну что ж, можешь оставить меня, — ответила она дрогнувшим от слез голосом. — Возьму маленького Отто и уйду…
— Пожалуйста! Удерживать не буду. Но сына я тебе не отдам! — И, поправив одеяльце на ребенке, он вышел.
Эмма, уже не сдерживая слез, подошла к ребенку и склонилась над ним.
— Неужели я лишусь и этого?
На дорожке сада заскрипел под чьими-то ногами песок.
— Могу я видеть господина Зауера?
Эмма наскоро вытерла лицо платком и обернулась. Перед нею стоял молодой человек в летнем белом костюме, с рыжими волосами и веснушками на лице.
«Где я видела это лицо?» — подумала Эмма.
— Вы не узнаете меня? Мы, кажется, встречались.
— Ах да, да, господин Готлиб!
— Рудольф Готлиб, вы не ошиблись.
На голоса вышел Зауер. Готлиб поклонился:
— Господин Зауер, мне нужно с вами поговорить по весьма важному делу.
Они прошли в кабинет.
— Надеюсь, вам известно из газет, — начал Готлиб, — о всех событиях последнего времени.
— Я не читаю газет, — ответил Зауер.
Готлиб поднял с изумлением брови:
— Но об этом говорит весь мир!
Зауер был несколько смущен. С самого приезда на Ривьеру он совершенно не читал газет, как будто забыл об их существовании. Почему? Он сам не знал этого. И теперь вопрос Готлиба заставил его самого призадуматься.
— Я хотел отдохнуть, — ответил Зауер, чтобы как-нибудь объяснить странность, — а в газетах всегда есть что-нибудь, что взволнует или расстроит… все эти политические дрязги…
— В таком случае я должен вам осветить положение вещей. Дело идет уже не о политических дрязгах, а об опасности, которая угрожает целой стране, быть может, всему миру.
Готлиб рассказал Зауеру о необычайной войне между комитетом спасения и Штирнером и о бесславном поражении «железного генерала».
Зауер слушал с возрастающим вниманием, прерывая иногда рассказчика ругательствами по адресу Штирнера.
Эти реплики, видимо, очень нравились Готлибу.
— Я чрезвычайно доволен, — сказал Готлиб, окончив рассказ, — что вы, кажется, так же мало расположены к Штирнеру, как и я. Каждый из нас имеет свои причины ненавидеть Штирнера. Но вы с ним работали, были его правой рукой, и я, признаюсь, опасался, что вы и сейчас на его стороне. Тогда моя миссия не увенчалась бы успехом… Я послан комитетом — собственно, это была моя идея, — но я имею полномочия… Мне казалось, что вы единственный человек, который может открыть тайну необычайного влияния Штирнера на людей, тайну той силы, которою он обладает. В настоящее время большинство ученых склоняется к тому, что Штирнер овладел тайной передачи мысли на расстояние. Но секрет этой передачи не открыт. И если бы вы захотели… вы могли бы оказать нам огромную услугу… и награда…