Ночь промаялся, рано утром решил забыться в тяжелой работе. Взял кетмень, лопату, поднялся к верхнему полю, которое Вера с детьми полностью расчистили от камней. Остался только вросший в землю обломок величиной с откормленного барана. Одному человеку с таким не справиться, разумнее было оставить лежать посредине поля. Так обычно и поступают. Я же взялся за бессмысленную работу — начал окапывать валун, чтобы впоследствие выкатить его из ямы, используя жерди как рычаги. Через какое-то время пришла Дильбар. Остановилась и молча наблюдала за моими усилиями.
— Что? — спросил я, не оборачиваясь.
— Наши мужики вернулись с пастбища, — сказала Дильбар. — Сказали, что Зухуршо мертв. Они, наверное, его убили. Народ возле мечети собирается. Наверное, вам тоже нужно пойти…
Я продолжал копать. Она постояла немного, затем ушла. С удивительным равнодушием выслушал я сообщение о смерти Зухуршо, однако весть, подобно зерну, постепенно набухала в темных глубинах скорби, а затем внезапно проросла вспышкой мстительной радости. Одновременно пробудилось и любопытство. Меня охватило нетерпение, бросив лопату, я зашагал вниз.
Вошел на задний двор, чтобы смыть пот и грязь, и вдруг услышал тихий шепот:
— Джоруб, эй, Джоруб…
Ворота коровника были приоткрыты, я распахнул их и увидел Шокира. От неожиданности я расхохотался. Слышал словно со стороны свой злой смех, звучащий как рыдания. Не в силах сдержаться, выплескивал боль, тревогу, напряжение. Не понимал, смеюсь или плачу.
Внезапно умолк. Холодная ярость захлестнула сердце. Шагнул к нему, занес кулак. Шокир съежился. Но рука не подчинилась, дрожала от напряжения, застыла, не ударила. Ненависть во мне кипела, тело не повиновалось.
— Друг, не бей, — пролепетал Шокир. — Помоги…
Словно чары с меня снял этими словами. Рука опустилась, а разум одобрил, что не ударила слабого.
— Друг, — повторил Шокир, — друг, помоги.
Жалобная просьба вдруг напомнила мне далекие времена детства, а он, увидев, что я разжал кулак, быстро заговорил:
— Ты, Джоруб, здешних людей знаешь. Горцы! Гордые, скупые, недобрые… Завидуют, злобствуют, что Зухуршо меня начальником над ними поставил. Теперь-то осмелеют. Зухуршо боялись, а на мне отыграются, свой подлый, жестокий нрав выкажут…
Гнев мой внезапно сменился любопытством. Я не сомневался, что Шокира уже ищут, спросил:
— Как же ты сюда-то сумел добраться?
Живет он на той стороне реки, путь оттуда — через все селение.
— Бог спас, — сказал Шокир. — На вашей стороне, у вдовы Шашамо ночь провел. Когда про Зухуршо услышал, то задами, верхней тропой к тебе прибежал.