— Люба, да что ты несешь?
— Не придуривайся, мама, — хихикнула она. — Тебе же самой было приятно…
— Прекрати… — слабым голосом сказала Магда.
— Ты была так… возбуждена тогда. И я тоже.
Когда Люба проснулась, Магда варила на плитке кофе. Она подала ей чашку и присела на кровать. Люба заметила, что глаза у нее заплаканные.
— Что же мне с тобой делать? Отослать назад в Бродки?
Губы ее дочери скривились в усмешке.
— Перестань, Магда.
Она впервые так обратилась к ней и больше никогда не называла ее мамой.
* * *
Они пили кофе, задумавшись каждая о своем, когда в дверь постучали. Пришел почтальон. Магда надорвала конверт, надписанный рукой Феликса, и достала второе письмо.
— Это от Адама!
Магда торопливо пробежала его глазами, налила себе еще чашку кофе. Лицо ее сияло. Люба ждала.
— Адам живет теперь в Брисбейне, это Австралия. Становится на ноги. Он зовет нас к себе. Когда мы выберемся отсюда, вышлет денег на дорогу.
Люба нисколько не обрадовалась весточке от отца: так давно о нем не было ни слуху, ни духу, что она успела позабыть, что у нее есть отец. Опоздал он со своим письмом.
— Ну, вот теперь пора. Я только этого и ждала, — Магда помахала письмом. — Переберемся за кордон, — и она стала, захлебываясь, рассказывать о человеке, который сумеет переправить их за границу. Потом откинула простыни и матрас, достала с пружинной сетки завернутые в старую газету доллары, пересчитала их. — Тут хватит. Чтобы выбраться из Польши, хватит.
Люба, прихлебывая кофе, невозмутимо глядела на нее.
Магда торопливо оделась и выбежала на улицу. Вернулась через час, еще более оживленная.
— Я нашла его! Он нас переведет через границу!
— Через какую границу? Русскую? Восточногерманскую? Чехословацкую? Или, может, мы двинем прямо в Швецию, по Балтийскому морю, аки посуху?
— Нечего острить! Он раздобудет нам липовые паспорта и визы.
— С чего это ему рисковать?
— С того, что я ему заплатила. Он уже многих переправил на Запад.
— Ты уже заплатила?
— Пока половину. Да ну тебя с твоими подозрениями! Помоги-ка мне лучше собраться. Мы встречаемся с ним в пять.
Люба нехотя подчинилась. Они связали вещи в два узла и вышли из дома на продуваемую студеным ветром улицу. В кафе, где Магда договорилась встретиться с контрабандистом, сидел, потягивая коньяк, угрюмого вида субъект.
— Вторую половину принесла? — буркнул он.
Магда молча протянула ему деньги. В ту же минуту у столика выросли два усатых милиционера. Путешествие кончилось, не успев начаться.
* * *
Зацвели вишни. В Краков пришла весна, а с нею вместе и бродячая цирковая труппа. Люба, заслышав знакомую музыку, обмерла, а потом со всех ног кинулась туда, откуда она доносилась, — на берег Вислы. Но оказалось, что это не семья Йозефа, а совсем другая труппа — клоуны, жонглеры, акробаты. Вот канатоходцев среди них не было. Поначалу Люба была разочарована, потом она встретила Валентина.