Наступая вдоль шоссе, батальон Полякова попал под сильный огонь противотанковых пушек и реактивных установок «южных». Пытаясь уклониться от встречного огня, танки развернулись влево и, маневрируя на открытой местности, ринулись в лощину, надеясь там укрыться, но до лощины не дошли, попали на минное поле.
Комбат Поляков метался на своем танке по жнивью и, высунувшись наполовину из люка, кричал на растерявшихся танкистов. Увидев, что батальон обходят справа танки «южных», он не выдержал, запросил у Кочарова разрешения перейти к обороне.
Полякова в наступлении должен был поддерживать на правом фланге третий батальон, но Мышкин прикинул, что его батальон, наступая вместе со вторым вдоль дороги на виду у «южных», будет легко уничтожен, послал в бой часть батальона, остальные силы оставил в резерве.
Когда к нему спустились в блиндаж Растокин и Рыбаков, он сидел на лавке, склонившись над картой, делал какие-то пометки.
– Почему молчишь? Почему не докладываешь на КП? – набросился на него Рыбаков, рассерженный непонятным поведением комбата.
– А чего докладывать, товарищ майор? Докладывать, как расстреливают наши танки? Вы и сами это видите.
В блиндаж вбежал Сергей, доложил комбату:
– Все в порядке, товарищ майор, разведали, – вывалил он, забыв обратиться за разрешением к старшим офицерам.
Сергей извинился перед ними, вспомнив о субординации, стал разворачивать карту.
– Вот здесь скопление танков «южных». Из тыла выдвигается до батальона мотопехоты. Видно, готовят контратаку. Что будем делать, товарищ майор? Может, через болота? Я знаю эти места… Проходы есть. Спустимся к реке, пройдем под водой, и к ним в тыл…
Говорил он горячо, возбужденно, лицо выражало настойчивость и решимость, весь он был захвачен предстоящим боем.
Мышкин оторвался от карты:
– Рассуждаешь ты правильно, Карпунин. Сам об этом думал.
– Дело верное, товарищ майор! – убеждал Сергей. – Отступать нам некуда.
Мышкин почесал затылок, хлопнул ладонью по столу:
– А, семь бед – один ответ… Давай. И помни, главная задача у тебя – мост. Захватить и удерживать до подхода ударной группы. Понял?
– Удержим! – задорно воскликнул Сергей. – У меня такие орёлики!.. – И опрометью выскочил наружу.
– Теперь держитесь, орёлики, – вздохнул комбат, сворачивая карту. Он знал, Кочаров этого не простит.
Растокин посоветовал ему доложить о своем плане Дроздову.
«Если комдив одобрит такое решение, потом будет легче разговаривать с Кочаровым», – рассудил Растокин.
Мышкин взял микрофон.
– «Тюльпан!» «Тюльпан!» Дайте мне «Пятый». Это – «Пятый?» Докладывает «Тридцать третий». Прошу вашего разрешения одним взводом пройти по дну реки и захватить мост, первую роту бросить через болота и ударить в тыл «противника».