А между тем, пехота, подползая все ближе и ближе, вплотную подошла к вражеским окопам. Артиллерия перенесла огонь вглубь обороны, и пехотинцы, впрыгивая в траншеи, завязывали рукопашные бои. Фашисты упорно держались и отстреливались до последнего патрона, но исход боя уже решен. Этому способствовали солдаты, которые заползли с тыла, забросали траншеи гранатами и стреляли немцам в спину. Приказ был выполнен. Полк овладел этим укрепрайоном. Заняв новую позицию, бойцы располагались на ночлег. Ближе к вечеру, над полем боя появилась вражеская авиация, явно желая подпортить настроение бойцам Красной армии от, одержанной пару часов назад, победы. Но тут же появились и красные соколы. Над полем закрутилась карусель боя. Даже неискушенным в летном боевом искусстве было видно превосходство наших асов. Потеряв четыре машины, немецкие самолеты удалились.
– Где ты так стрелять научилась, певунья? Давно воюешь?
– Считай с самого начала войны. В ПВО. Москву охраняла.
– Война никого не щадит. С твоим мастерством – вся грудь в орденах должна быть.
– И были. Только потом все забрали. Да, что ордена? Брошки красивые. Но ведь давались они за мастерство. Брошки забрали, мастерство осталось. Но я вижу, что и ты не лыком шит.
– Уж не знаю, чем я шит, но успел, и выжить в смертельном бою, в котором все погибли, кроме меня одного, и дважды под трибуналом побывать, и в разведку ходить, и плен изведать… и вот теперь в штрафниках числюсь. Что еще мне судьба и война уготовили? Посмотрю.
– Что ни говори, яркая биография. У меня бледнее.
– Все еще впереди, война ведь не завтра кончится. Вон, еще сколько до Берлина топать.
– Топать немало… и все так меняется на глазах. Каждая армия получила свою артиллерию.
– Да, это есть. За каждой общевойсковой армией теперь закрепляется пушечный, истребительно-противотанковый, минометный и зенитный артиллерийский полки. С весны начали формироваться шестибригадные артиллерийские дивизии прорыва. Эти корпуса прорыва являются мощной огневой силой.
– Я горда тем, что принадлежу к роду Артиллеристов. Могла ли я раньше представить, что стану артиллеристкой, и буду гасить врага силой своего огня.
– Да, еще и как гасить!
Он любовался юной красотой миловидной девчонки с вьющимися пышными волосами, обладающей приятным тембром голоса.
– А кем ты до войны мечтала быть?
– Оперной певицей. Брала уроки вокала у известной оперной примы в Сталино, собиралась в консерваторию поступать. На всех фестивалях и конкурсах побеждала, и все мне сулили великое будущее.
– Да… война сильно подпортила тебе карьеру… зачем же ты пошла воевать?