Шести утра Вадима еле дождался. Готовя смену к сдаче, откашлялся и робко произнес:
— В сухое бы переодеться…
— Получи на складе, — буркнул Ганькин. — Раньше кем работал?
— Телеки ремонтировал…
— А сюда что?
— За романтикой.
— А-а! — протянул Ганькин. — Ну-ну…
Вадька не мог уснуть, все тело ломило от усталости. Мешали храп Ганькина и видение: длинные тяжелые трубы, трясущийся станок и Ганькин серьезный глаз. Вадька крутился в непривычном спальном мешке, думал о Людмиле, вспоминал, как она легко картавила на французский манер, смешно произнося его фамилию — Старухин, как читала неизвестного Вадьке поэта Николая Рубцова, как настороженно, украдкой рассматривала шумную Вадькнну компанию…
…Людмила стояла в лоджии, прямая, строгая, смотрела на редкие огни ночного города. Вадька появился шумный, веселый, ссутулился, облокотившись на перила рядом с ней.
— Дышать тяжело… — не ожидая вопроса, пояснила Людмила.
— А-а… Я думал, тебе наша толпа не понравилась. Хорошая толпа, правда? Балдеж сплошной!
— Толпа хорошая, — не оборачиваясь, задумчиво произнесла Людмила.
— Во-во! — обрадовался Вадька. — Хохмачи! Особенно Ромка!
— Кто он? — спросила Людмила.
— Ромка? У-у-у! В институте работает, коллега. Разрабатывает системы радиоуправления. Что-то аж с космосом связано. Спец — высший класс. Убедились: в квартире все на автоматике.
— Своими руками?..
— Железно! До последней кнопки! — уверил Вадька. — Одна свеженькая Ромкина дама засомневалась: мутата, говорит, не верю. Подходит к бару, а он неожиданно открывается и бац ей по носу! Толпа в экстазе, дама в истерике, ну и… — Вадька запнулся и умолк.
— Как это — свеженькая?
— Ну… — замялся Вадька, — новая, значит. Недавно познакомились… В нашем обществе все запросто. Пришел, делай что хочешь. Ну, в смысле там, пить можно, на полу валяться, кто хочет, стихи читать, даже посуду бить разрешается… Вот только музыка… по вкусу хозяина. У него, знаете, так устроено — стереоэффект — во!
— Какие же у него вкусы?
— Реакционер! Консерватор! — махнул рукой Вадька. — Классику шурует. Труба, орган, скрипка.
— А эти две девушки — кто? — поинтересовалась Людмила.
— Наверное, привыкли допрашивать?.. У вас это здорово получается.
— Что вы. Просто любопытство, — Людмила наконец обернулась к Вадьке.
В ее глазах отражались огни, и он заметил это. Протянул руку и осторожно тронул волосы, словно проверил — явь ли то, что она здесь стоит, с ним. Встал в прежнюю позу и сказал:
— Так. Бывшие Ромкины дамы приходят. По инерции…
Дверь в лоджию распахнулась, и появился невысокий бородатый парень.