– «Возможно, тебе нужна более конкретная помощь?»
– Я не знаю. Я никогда раньше не использовала этот… Талант.
– А я тем более ничего о нем не знаю. Твоя модификация отличается от моей – у тебя никогда не было прайм-линка.
– «Но есть особенные умения, которые, похоже, становятся сильнее.»
– Да. – согласилась Мириам. – Но я не умею ими пользоваться. Как с теми инструкциями к «Серафам».
– «Совсем наоборот – у нас нет «Серафов», но есть ты.»
– И ко мне нет инструкций?
Вероника рассмеялась, но Би, оставшись серьезной, шагнула к Мириам, заставив ту крепче вцепиться в странное полотенце.
– Ты не выбирала. Став праймом, я перестала быть человеком, превратившись в оружие на службе у Короля. Там, под развалинами космодрома, я пошла на еще одну сделку – но никогда не соглашалась на то, что тебя сделают ее частью. Тебе не нужно участвовать во всем этом, если ты не хочешь, то не должна…
– Неправда. – Сказала Мириам, и, уронив полотенце, уткнулась лицом в плечо Би. Та обняла ее, так же неловко, как когда-то, тысячу лет назад, на ступеньках Магистрата.
– На самом деле я хочу. – Прошептала Мириам в ворот ее халата, в теплый запах мяты и полевых цветов. – Во мне много слов, оставшихся от Джино, но они ничего для меня не значат. Я хочу знать их все. Я хочу нарисовать – тебя, меня, Арго, этот город, и всех людей в нем. Я… больше не могу быть листом на ветру. Мне нравится видеть цвета, и я хочу увидеть их все – сколько есть. Назвать по именам. Эта сделка – я тоже на нее согласилась, и готова платить, сколько потребуется, готова измениться. Только не бросай меня. Одна я… боюсь.
– У меня больше никого нет. – Тихо проговорила Би. – Так что и ты меня… не бросай.
Слов не нашлось, Мириам попыталась кивнуть в ответ, но только толкнула ее лбом в ключицу. И посмотрела вправо, в зеркало, где бледная девушка в бело-розовом обнимала другую девушку – обнаженную, цвета темного меда.
– «Не то, чтобы мы тоже боялись.» – Прозвучал шепот Вероники у нее над головой. – «Но нам так чертовски нужен кто-то, ради кого мы готовы умереть.»
III.
Старая одежда лежала там, где она ее оставила – у двери, ворохом мокрого тряпья, и Мириам не нашла в себе смелости прикоснуться к ней. Слева, у шкафчика, уставленного разноцветными флаконами, висела пара настоящих полотенец, насквозь промокших из-за того, что Мириам проделывала с душем – но это было лучше, чем ничего. Уже начав вытираться, она обнаружила на вешалке за ними еще один халат, завернувшись в который почувствовала себя почти нормально.
Теперь, после разговора перед зеркалом, внутри стояла напряженная тишина – как перед боем, когда две враждующие стороны вглядываются друг в друга. Чужая память скрылась за воображаемыми стенами, и, защищенная ими, Мириам могла думать свободно. Это казалось логичным – несуществующие стены для чужого прошлого, которого тоже не существует. И умереть больше не хотелось, похоже, это чувство тоже осталось за стальными дверями. И ей оставалось только надеяться, что подарок Сломанной Маски больше не сделает с ней ничего подобного.