Сэм кинулся обратно к ручью. Фродо лежал в воде у берега, и Сэму показалось, что большой корень навис над его хозяином и держит на глубине, но Фродо не боролся. Сэм схватил его за куртку и вытянул из-под корня, а потом с трудом вытащил на берег. Фродо почти тотчас проснулся, закашлялся и начал отплевываться.
— А знаешь, Сэм, — сказал он наконец, — это проклятое дерево сбросило меня в воду. Я почувствовал. Большой корень изогнулся и спихнул меня.
— Я думаю, это вам приснилось, мастер Фродо, — ответил Сэм. — Не нужно сидеть в таком месте, если клюете носом!
— А как другие? — спросил Фродо. — Интересно, что им снится.
Они обошли вокруг дерева, и тут-то Сэм понял, что за щелчок он слышал: Пиппин исчез! Щель, возле которой он улегся, закрылась, словно ее и не было. Мерри угодил в ловушку: другая щель сомкнулась повыше его талии. Ноги Мерри торчали наружу, но все остальное скрывалось в темном отверстии, края которого сжимались, как тиски.
Вначале Фродо и Сэм осыпали ударами ствол у того места, где прежде лежал Пиппин. Потом лихорадочно бросились разжимать пасть трещины, зажавшей бедного Мерри. Все попытки оказались напрасными.
— Какое безобразие! — воскликнул в отчаянии Фродо. — Зачем мы вообще пришли в этот жуткий Лес? Как я хотел бы, чтобы все мы вновь оказались в Крикхоллоу! — Он изо всех сил пнул дерево. По стволу и ветвям пробежала едва заметная дрожь, листва зашуршала, зашепталась, но теперь ее шелест походил на далекий, едва слышный смех.
— У нас с собой, наверное, нет топора, мастер Фродо? — спросил Сэм.
— Я захватил небольшой топорик, чтобы рубить валежник для костра, — ответил Фродо, — от него будет мало проку!
— Минутку! — воскликнул Сэм, услышав о валежнике. — Можно разжечь костер!
— Можно, — с сомнением согласился Фродо, — только как бы не поджарить Пиппина.
— Для начала можно попробовать как следует прижечь или напугать дерево! — со злостью сказал Сэм. — Если оно их не отпустит, я свалю его, хоть бы пришлось грызть его зубами! — Он побежал к вьючному пони и вскоре вернулся с двумя огнивами и топориком.
Хоббиты быстро набрали сухой травы, листьев, кусков коры и набросали груду сухих ветвей у ствола с противоположной от пленников стороны. Едва Сэм ударил по огниву, искра подожгла сухую траву; поднялись пламя и облако дыма. Затрещали прутья. Язычки огня лизнули сухую, испещренную шрамами и отметинами кору древнего дерева и опалили ее. Ива задрожала. Листья над головами, казалось, зашипели от боли и гнева. У Мерри вырвался пронзительный крик, а из глубины дерева послышался сдавленный вопль Пиппина.