— Ладно, ладно! — не стал спорить стражник. — Я не хотел вас обидеть. Но вы еще убедитесь, что с расспросами пристает не только старый Гарри у ворот. Повсюду объявился чудной народ. Если поедете в «Пони», то будете там не единственными постояльцами.
Он пожелал хоббитам доброй ночи, и те без лишних слов двинулись дальше, но при свете фонаря Фродо заметил, что привратник с любопытством смотрит им вслед, и был рад услышать, что ворота за ними захлопнулись. Он пытался понять, почему стражник отнесся к ним с таким подозрением: уж не расспрашивал ли кто-нибудь о компании хоббитов? Может, Гэндальф? Он мог приехать, пока они пробирались через Лес и Могильники. Но что-то во взгляде и в голосе привратника встревожило Фродо.
Привратник некоторое время пристально смотрел вслед хоббитам, потом вернулся к сторожке. Едва он отвернулся, как темная фигура проворно перелезла через ворота и растаяла во тьме деревенских улиц.
Хоббиты одолели пологий подъем, проехали мимо редких одиноких домиков и подъехали к постоялому двору. Дома казались им большими и странными. Сэм посмотрел на гостиницу с ее тремя этажами и множеством окон и почувствовал, как сердце у него уходит в пятки. Он не раз представлял себе, как в пути они встречают великанов ростом выше дерева, а то и еще более ужасных существ, но оказалось, что первого знакомства с людьми и их высокими домами вполне достаточно и даже многовато для мрачного завершения утомительного дня. Сэм живо представил себе оседланных черных лошадей в сумраке гостиничного двора и Черных Всадников, выглядывающих из окон верхнего этажа.
— Мы ведь не останемся здесь на ночь, сударь? — воскликнул он. — Здесь живут хоббиты, так почему бы не попроситься к кому-нибудь из них на ночлег? Там мы чувствовали бы себя как дома.
— А чем нехороша гостиница? — удивился Фродо. — Том Бомбадил советовал остановиться в ней. Наверное, там неплохо.
Привычному глазу гостиница даже снаружи казалась славной. Фасадом она глядела на Дорогу, а два ее крыла уходили назад по земляной площадке, частично врытой в нижнюю часть склона, так что тыльные окна второго этажа находились на уровне земли. Во двор, расположенный между крыльями, вела широкая арка, а слева от нее к большой двери поднимались широкие ступени. Дверь была открыта, и оттуда вырывался свет. Над аркой висел фонарь, а под ним – большая вывеска: упитанный белый пони, вставший на дыбы. Белые буквы над дверью поясняли: «Резвящийся пони Ячмения Осота». Во многих окнах нижнего этажа за толстыми шторами горел свет.
Когда путники в нерешительности остановились в темноте у двери, кто-то внутри затянул веселую песню, ее подхватил звонкий хор радостных голосов. Хоббиты некоторое время прислушивались к этим ободряющим звукам, затем спешились. Песня кончилась, последовал взрыв смеха и аплодисменты.