Ночь была на исходе, на западе, проглядывая сквозь разрывы в облаках, садилась луна. Фродо вдруг вздрогнул и проснулся. Яростный дикий вой внезапно огласил лагерь. Большая армия варгов бесшумно собралась и теперь напала на бивак сразу со всех сторон.
— Подбросьте дров в костер! — закричал Гэндальф хоббитам. — Обнажите мечи и встаньте спина к спине!
Когда новая порция дров вспыхнула, Фродо в дрожащем свете пламени увидел, как через каменное кольцо перемахивают многочисленные серые тени. Их становилось все больше. Одному из вожаков, огромному волку, Арагорн мечом разрубил горло; Боромир широким взмахом снес голову следующему. Рядом с гондорцем, расставив крепкие ноги, стоял Гимли, орудуя топором. Звенел лук Леголаса.
В мерцающем свете костра Гэндальф, казалось, внезапно вырос: его огромный грозный силуэт возвышался на холме подобно изваянному из камня древнему властелину. Наклонившись, он подхватил горящую ветвь и пошел навстречу волкам. Те попятились. Высоко в воздух швырнул Гэндальф пылающую ветвь. Она внезапно вспыхнула белым огнем молний, и громом раскатился голос мага:
— Наур ан эдраит аммен! Наур дан и нгаурхот! — закричал он.
Раздался рев и треск, и на дереве, под которым стоял Гэндальф, распустились листья и цветы из слепящего пламени. Огонь заплясал по верхушкам деревьев. Вершину холма одел огненный венец. Мечи и ножи защищавшихся ярко заблестели. Последняя стрела Леголаса вспыхнула в воздухе и, горящая, вонзилась в сердце огромного волка-вожака. Прочие волки обратились в бегство.
Огонь постепенно угасал, и вскоре не осталось ничего, кроме пепла и золы. От обгорелых пней к тусклому рассветному небу поднимался горький дым. Побежденные варги не возвращались.
— Что я говорил, мастер Пиппин? — сказал Сэм, убирая меч в ножны. — Волкам его не взять. Вот это была штука! У меня чуть волосы не сгорели.
Совсем рассвело, но волков нигде не было видно – путники тщетно искали трупы врагов. Не осталось и следа схватки, лишь обугленные деревья да стрелы Леголаса, разбросанные по вершине холма. Все стрелы были целы, кроме одной, у которой отломился наконечник.
— Этого я и опасался, — сказал Гэндальф. — Это не были обычные волки, рыщущие в дикой пустыне в поисках пропитания. Давайте быстро поедим и уйдем отсюда!
В тот день погода вновь изменилась, как будто некая сила, управлявшая ею, сочла снег бесполезным, поскольку путники отказались от мысли пройти через горный перевал, и теперь пожелала яркого света, дабы издалека ясно видеть все, что перемещается по пустыне. За ночь ветер с северного переменился на северо-западный, а теперь и вовсе прекратился. Облака уплыли на юг, открыв ясное синее небо, вершины гор залил бледный солнечный свет.