Капитан Вотрен предложил секретарю кусок жареного мяса, наколотый на штык. Не снимая перчаток, Себастьян взял его и начал есть. Он с трудом проглотил пищу, а когда пережевывал неподатливые жилы, даже не задумался, что за мясо он ест. Не все ли равно: не будь иного выхода, он стал бы людоедом, лишь бы продержаться до Парижа.
Тиральеры разбирали составленные в пирамиды ружья. По команде капитана один из них, перекинув через плечо ремень ружья, ударил в барабан, рассыпая звонкую дробь. Себастьян вернулся к своей повозке, зашевелились пассажиры других карет свиты. В молочном свете морозного утра снегопад прекратился. Перед тем, как тронуться в путь, Себастьян осмотрел лошадей и был неприятно поражен, заметив на ляжке левой пристяжной большую глубокую рану с черными сгустками запекшейся крови. Себастьян с досадой соскочил вниз: ночью кто-то вырезал кусок мяса из ляжки животного, которое из-за сильного мороза потеряло чувствительность.
— Господин барон…
— Что, уже отправляемся? — пробормотал барон, выглядывая из-под одеяла и щуря глаза.
— С одной лошадью это будет трудно.
— Что вы такое говорите, господин Рок?
— Лучше взгляните сами.
— О-ля-ля! Какие ужасы вы хотите мне показать?
— Что случилось? — с тревогой спросил выглянувший из кареты Сотэ.
— Весьма скоро вы узнаете это, — сквозь зубы процедил барон и направился вслед за Себастьяном к искалеченному животному.
Подошел кучер с фургона, груженого архивом и картами, и, осмотрев лошадь, сокрушенно покачал головой:
— Как все это нехорошо… как нехорошо…
— Оставьте свои комментарии при себе, — оборвал его барон, которого вывело из себя это крайне неприятное происшествие.
— Что будем делать?
— Для начала, господин Рок, распрягите бедное животное.
— Останется одна лошадь, но она не потянет карету, хотя и получила свою норму овса в Смоленске.
— Да, да, — поддержал его кучер, — для такой большой кареты нужна четверка лошадей.
Барон задумался. Второй батальон тиральеров с барабанщиками впереди выступал походным маршем. Орел, увенчивавший древко свернутого знамени, надменно парил над киверами гвардейцев.
— Я отправлюсь верхом на второй лошади, — решился барон. — Мы погрузим на нее лишь самое необходимое. Вы, господин Рок, займете место на козлах архивного фургона рядом с этим кучером.
— А как же семья Сотэ?
— Пусть, как остальные, идут пешком. К тому же доктор Ларрей рекомендует ходьбу как средство от затекания конечностей. Вы им все растолкуете.
Порезанная по живому лошадь повалилась на снег и забилась в конвульсиях. Пар из ее ноздрей быстро превращался в лед, как и та слеза, которую Себастьян заметил в уголке ее круглого карего глаза.