— Раз уж вы здесь, господин секретарь, оставайтесь.
— Я поеду с его величеством?
— Если ему вдруг понадобится продиктовать письмо, вы будете у нас под рукой.
— Но я не предупредил барона Фена и…
— Это неважно. Через несколько часов он отправится следом за нами на третьей карете вместе с господином Констаном и доктором Юваном.
Они разговаривали вполголоса, пар от дыхания поднимался вверх и на морозе тут же инеем оседал на бровях, поднятых воротниках и меховых шапках. Карета еще не тронулась с места, а Наполеон уже забылся в тяжелом сне. Луна освещала заснеженную дорогу, и ее бледный молочный свет едва пробивался сквозь заиндевевшие окошки кареты. Император спал, Коленкур стучал зубами от холода, а Себастьян размышлял над превратностями своей судьбы, но вскоре и он погрузился в сон.
Офицер по особым поручениям, который ехал на санях впереди кареты, разбудил всех, когда кортеж прибыл в следующий город. Накануне вечером казаки предприняли здесь атаку, но были отброшены оружейным огнем. После этого они разбили лагерь к западу от дороги на Вильно.
— Который час? — спросил император.
— Два часа ночи, сир. Вы не желали бы дождаться рассвета, и чтобы комендант гарнизона отправил дозор?
— Нет, это может нас выдать.
— Русские находятся впереди нас слева от дороги.
— Какие части стоят в этом гарнизоне?
— Поляки, немцы, три эскадрона улан…
— У меня будет эскорт?
— Уланы, сир.
— Они готовы?
— Да.
— Расставьте эскорт вокруг кареты, мы отправляемся немедля.
— Среди ночи?
— Надо верить в удачу, иначе ничего не выйдет.
Через дверцу кареты император протянул переводчику пистолеты и сказал:
— Граф, если вы будете уверены, что плен неизбежен, застрелите меня.
Сани, карета и эскорт из сотни польских улан тотчас же двинулись к Вильно. Вдалеке слева от дороги виднелись костры казаков, но среди ночи и в такой мороз они вряд ли отважатся что-либо предпринимать. Да и откуда они могли знать, что Наполеон ударился в бега? Время от времени то одна, то другая лошадь падала в снег, сраженная холодом. И если при отъезде их была сотня, то к утру осталось тридцать шесть. Термометр опустился до двадцати восьми градусов ниже нуля.
В целях безопасности Наполеон пожелал путешествовать под чужим именем. Он отказался заезжать в Вильно, жители которого, узнав его, стали бы болтать, и эти разговоры дошли бы до русских. Однако он согласился остановиться на час в скромном пригородном доме. Рустам воспользовался остановкой, чтобы побрить императора, а предупрежденный Коленкуром губернатор Бассано прибыл для получения указаний. Себастьян получил оплеуху, потому как из-за замерзших чернил не смог переписать начисто записанные карандашом распоряжения.