Не удержавшись, я подняла руку и медленно погладила его по щеке, убирая за ухо прядку чуть влажных чёрных волос. Рейн прикрыл глаза и замер. Я почувствовала, что неудержимо краснею, резко вскочила и начала осматриваться. К счастью, очень кстати увидела свои вещи, аккуратной стопкой сложенные на кресле, и бросилась одеваться.
— Завтрак готов, — крикнула с кухни Марта.
Пока я возилась с одеждой, Рейн успел расположиться за кухонным столом и налить мне ещё порцию лекарства. Спорить я не стала, выпила и с энтузиазмом принялась за омлет.
— Вот он, прямо через улицу, наискосок, — сообщила Марта, указывая в окно на симпатичный двухэтажный домик, отделанный светло-голубой плиткой. — Хозяева как раз на курорте, а я цветы поливаю. Там вас никому и в голову не придёт искать.
— Спасибо, — кивнул Рейн. — Это так только, пересидеть, если полиция к вам нагрянет.
— Это вряд ли, — беспечно отмахнулась Марта. — Вы ешьте, ешьте. И нечего не пойми где болтаться, тут спокойно поживёте.
— Не стоит, — вздохнул Рейн. — Я не полиции опасаюсь.
Женщина сердито стукнула крышкой чайника и проворчала:
— Вот же никак не уймётся, кобелина проклятый! Мало ему одной было, так ещё и за вторую принялся!
Я недоумённо хлопнула глазами, пытаясь сориентироваться в происходящем. Судя по всему, Марта знает о Декаре. Но почему тогда кобелина? На Амиру этот подонок, кажется, никаких подобных видов не имел. Или это просто первое пришедшее Марте на ум оскорбление?
— Никогда он не уймётся. Добровольно, во всяком случае, — сухо заметил Рейн.
— Так делать что-то надо, — задумчиво протянула я, и тут же задала только что пришедший мне в голову вполне логичный вопрос: — Кстати, а почему Растани не расскажет правду?
— А смысл? — невесело усмехнулся Рейн. — Чтобы на него повесили клеймо совратителя, и мне не скучно было одному в новостях мелькать?
— Но тогда у тебя не будет мотива, — возразила я.
— Да как же. А ревность? Это даже лучше для Декара, между прочим. В том, что я был не против женитьбы, присяжных ещё можно убедить. А вот в том, что не разозлился, узнав об измене — вряд ли получится.
Я сникла, уставившись в опустевшую тарелку. Ситуация выглядела безвыходной, куда ни ткнись. Оставалось разве что найти настоящего убийцу. Ведь не может же быть такого, чтобы не осталось вообще никаких следов, ни единой ниточки, ведущей к Декару. Не бывает идеальных преступлений. Хоть тот же наркоман, сидевший за рулём, он не может не знать, кто на самом деле его нанял.
— Опомнилась, — фыркнул Рейн. — Нет давно твоего наркомана. Поскользнулся парень в душе на мокром полу, и всё, поминай, как звали. У наркоманов, знаешь ли, частенько сложности с координацией движений. Да и кости теряют прочность.