Я нашла место у окна и смотрела на покинутый пейзаж, пока локомотив, пыхтя и дымя, мчался прочь от фронта. С каждой милей местность становилась все более нормальной, более мирной. Под заходящим солнцем поднимались посевы, пасся скот и кружили над вековыми деревьями грачи, готовясь на ночлег. Я ощутила, как во мне шелохнулось волнение. Не только при мысли, что увижу Арчи, но и от осознания того, что есть надежда, что все когда-нибудь снова наладится.
Когда мы добрались до Жиронды, было уже совсем темно. Я пошла по платформе, прочь от людского потока, двигавшегося к выходу. Затаившись в тени, стала ждать. Когда поток иссяк до ручейка и последние пассажиры вышли, я почувствовала, как в животе все сжимается. Арчи не было видно. Появится ли он вообще? Не обманываю ли я себя насчет искренности его чувств? А потом, внезапно, я его увидела. Он осторожно сошел с поезда, перенося вес тела на левую сторону из-за больной ноги. Он стоял на платформе один. Я вышла из темного угла, где ждала. Он увидел меня и сразу заулыбался, поспешив ко мне. На мгновение мы замерли, молча глядя друг на друга. Потом Арчи рассмеялся и предложил мне руку.
– Что ж, сестра Хоксмит, – начал он, – я диагностирую нервное возбуждение и прописываю два больших бокала лучшего местного вина, какое найдется. Что скажете?
– Отличное средство. – Я взяла его под руку и позволила повести себя в город.
– И еще, – продолжал он, – я прописываю немного великолепного cassoulet мадам Анри и чашку-другую лучшего кофе за пределами Парижа. Как думаете, пойдет это нам, немощным пациентам, на пользу?
– Думаю, прогноз благоприятный, и прием лекарства нужно повторять с небольшим интервалом.
Кафе Анри размещалось на боковой улочке рядом с небольшой площадью, представлявшей собой центр городка. Мы нырнули под навес и открыли дверь, оказавшись в мире доброжелательного тепла, света и веселья. Было понятно, что Арчи бывал здесь и раньше, поскольку мсье Анри встретил его как любимого сына и провел нас к уютному столику в углу. Кафе было почти заполнено, и нам пришлось протискиваться между других посетителей. Мсье Анри отодвинул для меня стул и с поклоном подал меню.
– Что сегодня стоит заказать, Альбер? – спросил Арчи.
Мсье открыл блокнот и облизал карандаш. Заговорил с рычащим акцентом, глотая слова.
– А, лейтенант Кармишель, я очень рекомендую cassoulet[15]. Мадам Анри сама готовила, и оно, – он изобразил на лице восторг, – magnifique![16]
– Значит, cassoulet.
Мсье Анри забрал у нас меню и удалился, выкрикнув пожилому официанту указание принести нам вина