– А вы, должно быть, новая хозяйка замка, дочь Фионы, – продолжил священник, повернувшись к Джоу. – Вы очень похожи на маму, милая.
– Меня зовут Джоу, – коротко бросила она.
– Прекрасно, – ответил священник. – Я знаю, что вы очень заняты. Я так сожалею о кончине вашего… дедушки. Но я заглянул сюда, чтобы передать вам, что все жители деревни мечтают с вами познакомиться. Вы здесь самый крупный землевладелец. У арендаторов накопилось много проблем. Земля оскудела. Надо бы заняться осушением болот…
– Но замок будет продан, – прервал священника Финн.
– Неужели? – недоверчиво переспросил он.
– Да, это уже решено, – ответил Финн.
Улыбка на лице священника погасла, и он как-то сгорбился, став еще меньше ростом. Он на секунду зажмурился, глубоко вздохнул и снова открыл глаза. Расправив плечи, отец Эдриан слабо улыбнулся.
– Что ж, это ваше право. До меня доходили слухи, что старый лорд не очень красиво с вами обошелся. Это так печально. Замок наверняка купит какой-нибудь богатый иностранец для увеселительных корпоративных мероприятий. А земли по-прежнему останутся в полном запустении. Если вы уже приняли решение, не в моей власти просить вас изменить его, – во вздохом закончил он.
Повисло тягостное молчание.
– А что вы нам можете рассказать о заброшенных коттеджах, которые я видела по дороге сюда? – нарушила молчание Джоу. Зачем она спросила? Надо бы попрощаться с отцом Эдрианом и закончить последние дела до завтрашнего приезда адвоката.
– Коттеджи… – повторил священник. Тут миссис О’Рейли вдруг встрепенулась, как спаниель при виде утки.
– Я только что сварила кофе, отец Эдриан, – сказала она. – Хотите чашечку?
– Не откажусь, – принял предложение священник. Финн удивленно посмотрел на Джоу, но она лишь пожала плечами. Девушка не жалела, что задала этот вопрос. Она уезжает отсюда навсегда. Должна же она понять, от чего отказывается.
Удобно устроившись на стуле, священник расслабился. Он сделал несколько глотков кофе, прежде чем начать:
– Раньше существовала еще одна деревня, расположенная гораздо ближе к замку. Но это было до расчистки.
– Расчистка? – переспросила Джоу, по-прежнему не глядя в сторону Финна. Она и сама до конца не понимала, зачем завела этот разговор.
– В девятнадцатом веке, – сказал священник, – землевладельцы решили, что если объединить угодья, то они получат гораздо большую прибыль. Всех арендаторов выгнали, но тут случился огромный неурожай картофеля и грянул голод. О прибыли уже не было и речи, а пустые коттеджи так и остались. Никто из помещиков и не подумал их снести. Здесь была и церковь, и школа. Я часто думал о том, как хорошо было бы возродить эти места. Пригласить арендаторов, создать сообщество, к примеру, художников или что-то… – священник на секунду запнулся, подыскивая нужное слово, – что-то приносящее радость. Долгие годы здесь царят печаль и запустение. При всем уважении к усопшему лорду, он был мрачной личностью, как и его отец, и дед. И я надеялся… – Священник внезапно прервал свои излияния, сообразив, что чересчур разоткровенничался. – Простите, что потревожил вас. У вас своя жизнь и свои планы. А мы должны быть благодарны Господу за то, что имеем, – с вымученной улыбкой закончил он.