Китайский десант (Поляков) - страница 7

и пехоты Сюнь-цзы облаков,
по велению дыма —
ночлег,
где я объясню,
объясню,
засыпая в себя,
где я изменюсь,
пояснив себе:
«осень пришла»,
а, может быть, набормочу себе:
«осень пришла»,
«осень»,
«пришла» —
откуда пришла?
где слева – направо —
слова?
откуда – пришла?
(оставлю…)…
навряд ли
уж я расскажу себе:
«осень пришла»
и «тополь наполнен
внизу —
серебра
желтизною»,
и
«осень, ты осень»,
и
«Зоя пришла
и жила»,
и
«я —
достаю сигарету
рукою, рукою…»

41

затуши сигарету… Вот топорщится мокрый топор,
и усатый, как солнце, монгол
отвечает поэту:
«Я иду над мертвецами,
все встают —
все поют,
что холодными костями
травы поля берегут:
– Осень лета, лес и луг,
о, желтейшие вокруг!!»

42

…Я ПРОМОЛЧАЛ ЕМУ В ОТВЕТ.
А ЧТО Я МОГ ЕМУ СКАЗАТЬ? ЧТО НИКАКИХ КИТАЙЦЕВ
НЕТ? ЧТО ЧЕЛОВЕК БЕССМЕРТЕН, БЛЯДЬ?!
НИКТО НЕ В КУРСЕ НИЧЕГО НИ ТВОЕГО, НИ МОЕГО —
ВСЕ В ДЕТСКОМ УЖАСЕ ЖИВУТ, И СМЕСЬ
БЕССОЛНЕЧНУЮ ПЬЮТ, И ДЕРЕВЯННЫЙ ХЛЕБ ЖУЮТ —
ЖУЮТ ЕГО,
ЖУЮТ…

43

А если сказать «дацзыбао»,
то я —
названия вспомню такого,
в нём звёзды слезятся
до жёлтого дня
и пуля
для боли
готова.
Иду на ногах,
и в ногах – не боюсь,
и длится полночная треба
цикад-малокровок,
и это всё —
вкус
чуть-чуть
деревянного
хлеба.

44

От зелени Атлантики
до золота Орды —
предпочитаю практики
сонаты и звезды.
Под южноночью
звездия светлы
и темнота в колосьях
незнакома,
где снежный хлеб
на осень понесли
косцы и косы,
песни и певцы,
монголы Бога,
львы и близнецы —
на в золоте (сияющей)
соломе.

45

Вот такое вот лето. Папиросного цвета.
Вот Китай на высоком камине,
светловатая свежесть подушек,
золотое сияние век… В них лицо Чингисхана
вчерне вечереет, разлетаясь на ветер и снег.
Разве это за мраморным снегом
отдаленье огней параллельных вагонов,
долго-снег за окном паровоза,
обгоняющий рокот колёс?
Это проза. Ты прав, это проза. Это
чая последняя доза. Это боги моих папирос.

46

Близок дом
и скоро завтра —
скоро завтра
и
сентябрь.
Скоро будут праздники —
жёлтые
и разные!
Говоришь?
Говори.
Скоро
будут
сентябри!
Раз-два-три —
четыре —
сорок
оборотов:
молодой
человек
паренёк
в водку бросит
перстенёк,
будет петь
паренёк
мальчишка
по раскисшей
книжке,
в горле парень молодой
петь о водке ледяной —
подслащённой-золочённой
синеглазой —
– кровяной…

47

Хлебников видимо пишет:
«Дня осени флейты зловещи,
когда золотятся ненужно зелёные вещи,
когда по деревьям —
конями темнеют монголы,
и сладкую дымность о бывшем
откроет вино.
Ветер осени двигал
листьями в длинное, стало быть, небо,
видом китайских лисицы любовных писем,
и на сегодня попал в глаза
(тени птиц впереди голых веток —
неродные игрушки богов).
Кто головой виноват,
что уснул на восток,
назад?
Пальцем тыкал в небо,
лучше упрекая
(птицами весь ветер опустел),